– недаром спрашивала о Боге – он стоял, не зная, что сказать – как оправдаться – он тоже выпил – ну чего ты? – спросил он – она целовалась страстно и неумело – зубы мешались – она оттолкнула Сисина – нет! – чокнутая – догадался Жуков – не угадал – сказал Сисин – Жуков сгущал интригу своего средиземноморского сочинения – сидя у корыта человеческой цивилизации – книга определенно не удалась – видна претензия – потуги на новизну – никакого движения – один нигилистический распад – видали мы и это типографским шрифтом, бумага и не такое стерпит – потом он полетел к ней в ее глупый город – уже прошел год в Москве – она повзрослела – они тайно встретились перед зданием Министерства иностранных дел на Смоленской – она была в длинном, мышиного цвета пальто – как-то сразу настала московская зима – сентябрь у нас херовый месяц – надо сказать, что от Москвы до Смоленска климат почти не меняется – лес стоит, ненадолго разбуженный летом – природа ориентирована на зимы – никаких шуток – ничего вечнозеленого – кроме хвои – а лето – это отпуск – комары – в сыром лесу – к западу медленно нарастает количество усатых мужчин и деревень на чи – Козловичи – усатость – остаток польского влияния на Западной Руси – экскременты отползшей на место Европы – в Смоленске соборы тронуты окошками света – желтые цветочки – поднимающие голову люпины – очень, навсегда сыро – стоит березовый – с елками – лес – Сисин выехал в двадцатиградусный мороз, и до Смоленска было дико холодно в его белых «Жигулях» – в Минске падал хлопьями снег – назавтра они с Ирмой въехали в туман – и ехали в тумане двадцать пять километров – пугаясь грузовиков – когда туман рассеялся – потекли ручьи – земля в середине зимы оказалась зеленой – в Польше с дубов еще не облетели ржавые листья – крестьянки шли с крашеными губами – но лучше, когда солнышко – пуская густой зимний пар, он заправился – под Смоленском – где начинаются горки – он чуть не улетел – было скользко – Сисин активными движениями предложил снять рубаху – розовую – это предложение не встретило сопротивления – в Толочине возникает первый-последний католический костел прямо возле дороги – рядом с детским садом – сюда дошел прибой Европы – два мотоцикла вылетели на трассу – парни с девками – и если второй отстал и затормозил – то первый вылетел прямо под колеса сисинской машины – с другой стороны никто в тот момент не ехал – так что не сбили – мотоцикл полетел через кювет – не сразу перевернулся – поскакал ведьмой по полю – безграничному – ничем особенно не усеянному – поскакал очень быстро – наткнулся на кочку – перевернулся – загорелись в небе голубые трусы летящей через себя белоруски – мотор взревел – ничего не взорвалось – Сисин остановил машину и с бьющимся сердцем побежал через дорогу в поле – предчувствие его не обмануло – у девки все было задрано – городские трусы лопнули на лобке – перед взором Сисина возникла светловолосая красавица пизда – слегка приправленная кровью – ее обладательница была мертва – Сисин быстренько вынул крепкий стоячий хуй – не мешкая и не дроча, засунул его в только что умершую пизду – он знал, что девушкин дух летает где-то низко над головой и забавляется картиной – правда, дух еще немножко взлохмаченный – все так быстро произошло – Сисин вернулся к машине – завел мотор и поехал на Запад – отчего у нее на пизде была кровь? – по дороге спрашивал себя Сисин – с переездом русско-белорусской границы климат решительным образом меняется – именно здесь начинается поворот к лету – поворот к Джотто и Данте – снимая с нее розовую рубаху, Сисин осознал, что вступает в контакт не только с ней, но с целым континентом – у континента были большие молочные груди с маленькими кисельными сосками – крепкий живот пловчихи, с пушком – а также трусики, с которыми Сисин не спешил расставаться – континент вел себя достаточно пассивно и покорно –