В кои —то веки малыш сидел спокойно и листал журнал, неизвестно как попавший в его руки. Неверные пальцы старательно перелистывали глянцевые страницы, посвящённые цветам. Затем Артур спросил, не подняв головы:

– А она красивая?

– Кто? – улыбнулась ему мама.

Ребёнок нетерпеливо пояснил:

– Сестрёнка!

Он часто о ней говорил, спрашивал, будто в его понимании девочка сразу представала вполне себе способной и к играм, и к знанию слова «брат». Арти очень им гордился!

– Думаю, очень даже! – правдиво отозвалась Джуди.

Сопя, но по —прежнему сжимая в руках журнал, Артур неловко слез с кресла, подошёл к пока только своей маме и сказал:

– Тогда пусть зовётся, как этот цветок! Можно, мама?

– Дай – ка мне, Арти!.. Лилия? – спросила она саму себя. – А что, интересно… Мне нравится, но давай ещё спросим папу?

– Ладно! – согласился старший брат, защитник интересов сестры, хотя и сморщил расстроенно носишко.

***

Врачи хотели её оперировать. Джуди же снова очень хотела рожать самостоятельно, но знала после визита в клинику, что это едва ли возможно. Ей хотелось снова пройти через всё самой, но Лили и её рождение стоили всяческой осторожности.

Да, они были в ожидании скорого появления в семье Лили, и даже Джон на диво легко согласился назвать дочь этим именем, хотя потом признался, что оно нравилось ему всегда, просто первенцем его был сын…

– Допустим, я поверила… – хохотала его наречённая.

Но Джуди боялась кесарева…

***

За два дня до операции она скорбно собирала в больницу вещи, свои и будущей новорождённой. Что интересно, Лили тоже словно протестовала против насильственного появления на свет, будто стремилась родиться через самый естественный акт на планете – роды матери!

– Ну, что ты, доченька, не бойся… Всё будет хорошо! – Джуди почувствовала, как часто теперь, лёгкий и недолгий, но вынуждающий бросить все дела, укол боли, опираясь на подручные предметы дошла до кресла, опустилась в него, дыша тяжело и не на секунду не переставая поглаживать свой живот, словно уже гладила тельце дочки. – Всё обойдётся…

Она ни разу не сказала мужу о своём беспокойстве.

***

За день до операции начались схватки, и выбора у Джуди не осталось.

Роды!

Тяжёлые и изнуряющие!

Роды!

Женщине казалось, что с ума она сойдёт раньше, чем родит…

Хотелось принять дочь на руки будучи в сознании!

Крики и суета…

И, наконец…

***

Артур с любопытством смотрел на мать, которая слегка покачивала в объятиях новорождённую дочь. Малыш теперь всё время держался рядом с Джуди, казалось, ни на мгновение не выпуская из виду небольшой свёрток с крошечной девочкой. Он очень терпеливо ждал её появления дома, а неделю назад, наконец, мама вернулась из больницы не одна.

Она уже не была круглой и большой, но стала проворнее, опять успевая всё на свете…

– Иди сюда, Арти, сыночек! – тогда позвала мама, а мальчик, забросивший непривлекательные машинки бегом кинулся к ней.

Мама сидела в кресле, наверное, отдыхая от дороги, а на руках держала… Сестрёнка была издали похожа на куколку, а Артур —то думал, что она сможет играть… Он сначала расстроился, когда увидел почти неподвижного младенца с прижатыми к грудке ручками и очень маленькими кулачками. Да, даже самая маленькая машинка не уместится…

– Не бойся, родной… – снова обратилась к нему мама, – подойди, это наша Лили, твоя младшая сестрёнка…

Она замолчала, от проснувшейся нежности поцеловав девочку в лобик, а затем ласково спросила сынишку:

– Помнишь, как ты ждал её?

Почему —то в уголке глаза женщины появилась слезинка, хотя Джуди и сдержалась от настоящих слёз. Её мальчик ответил: