Гиви Шиукаев реально оказался главным виновником и, можно сказать, провокатором сегодняшнего ЧеПэ.

И это – несмотря на то, что Гиви был спортсменом, отличником боевой и политической подготовки, честным и порядочным курсантом.

Особист, однако, сделал другой вывод:

– Нет, не ты главный виновник! Главный – курсант Джубгашвили! Он что, в наряде?

– Да, дневальный по роте! – подтвердил я, проникаясь доверием к чекисту-капитану.

Мудрый капитан сразу вычислил главного виновника!

Но! Как усатый красавец Джубгашвили мог оказаться виновен, находясь в казарме?

Особист, выслушав нас, сделал такой расклад:

Второкурсник Рома Джубгашвили был любимцем ядрёных девок из женской общаги хлопчатобумажного комбината.

Каждое воскресенье, а то и намного чаще, изголодавшиеся по мужчинкам ядрёные девки накрывали в общаге большую поляну для нашего секс-гиганта.

Приходил наш Рома оттуда довольный как жирный кот, объевшийся чужой сметаны. Приходил как-то боком, прихрамывая и держась рукой за промежность.

Эдаким способом он ходил еще пару дней, пока не заживали его натёртые в грандиозных битвах помидоры.

Сегодняшняя ночь тоже манила нашего красавца в объятья сладострастных амазонок. Но командир роты, суровый спортсмен капитан Никишин, был непреклонен:

– Послезавтра – соревнования! Забыл? Никаких самоволок!

– Нэт-нэт!

– Ага! А потом двое суток яйца будешь зализывать! Какой тогда из тебя многоборец? Недееспособен будешь двое суток! Так что иди, готовься к наряду!

– Ну таварыш капытан!

– Иди-иди, бл..дь! Ты мне живой, бл..дь, нужен! С яйцами! Блядищи твои подождут!

Пригорюнился Рома, голову свою и длинные чёрные усы повесил.

– Что ты молодец невесел, что ты голову повесил? – решил приободрить друга курсант Гиви Шиукаев.

– Гива, брат! Спасай! – накинулся на него страдалец.

И начал, как всегда при сильном волнении, перевирать слова:

– Иды абщага, дэвчата ждут мэнэ! Скажы дэвчатам, капытан дэржит мэнэ!

– Самоволка?!

Для Гиви, широкоплечего атлета и боксёра, такое было немыслимо! Гиви, спортсмен, комсомолец и просто красавец-мужчина, был идеальным советским человеком и гражданином. Пока остальные курсанты мчались в увольнение к своим чаровницам из хлопчатобумажного комбината, скромняга Гиви всё воскресенье молотил здоровенную боксёрскую грушу.

Свято исполнял он заветы великого Ленина: учиться военному делу настоящим образом.

Но дружба – дело святое!

И пошёл наш скромняга Гиви на воинское преступление, то бишь самовольную страшную отлучку.

Думал Гиви, что обернётся за час. Как говорится, одна нога здесь, другая – там.

Однако ж краснощекие и крепкие, как отборные грибочки, общажные девки лаской уговорили курсантика выпить чашечку ароматного чая да испробовать домашнего пирога.

Пока наш скромный Гиви, восседая за столом, пробовал домашнего пирога, с двух сторон его прижимали прелестные грудастые «тёлочки».

Подавая голодному курсантику кусочек пирога, они как бы невзначай вываливали перед его носом свои огромные упругие мягкие прелести.

Прелести эти так вскружили голову нашему курсанту, что он не мог подняться из-за стола – по причине поднятия чего-то странного в его армейских штанах.

– Извините, мне пора! – покраснел он.

– Нет-нет, мой милый! – жарко зашептала, покусывая ему ухо, самая роскошная дива. – Останься с нами, будешь нашим королём!

Испуганный Гиви подскочил, как ужаленный и в страшном волнении бросился к выходу.

Однако девчата оказались тренированными и цепкими.

Они дружно атаковали бедного курсанта с четырёх сторон. Повиснув на нём, повалили на пол и начали срывать с него брюки.

Как лев сражался Гиви Шиукаев.