Крепкие
ребята.
Жаль
только,
бороться
совсем
не
умеете.
Хотите,
научу?
Мальчишки, естественно, хотели.
Звали его Валерием Петровичем Левиным. Он был самбистом- перворазрядником, вот-вот кандидатом в мастера спорта. Три года отслужил то ли на флоте, то ли в спортроте. Занимался многими видами спорта: гимнастикой, вольной борьбой, борьбой классиче- ского стиля, которая позже стала называться греко-римской. Он был, так сказать, играющим тренером – тренировал подростков и сам продолжал выступать на соревнованиях. Валерий Петрович обладал медвежьей силой и разносторонней техникой борьбы. Его весёлый нрав, незлобное подтрунивание над учениками очень нра- вилось Глебу и Серёже Комарову.
Валерий Петрович ко всему же обладал пробивным характером. Он долго ходил по каким-то инстанциям, и, в конце концов, добился того, что ребятам разрешили под его руководством по вечерам два раза в неделю тренироваться в спортивном зале их собственной школы. Сначала тренировались, разложив на полу обычные спор- тивные маты, которые постоянно разъезжались в разные стороны. Но очень скоро, благодаря усилиям всё того же энергичного Вале- рия Петровича, в зале появился настоящий борцовский ковёр! Это был праздник для всех мальчишек. Тренер же вызывал всеобщее восхищение и всемальчишескую любовь.
Глеб тренировался самозабвенно. Правда, вначале он словно застыл на месте. У него не получалось практически ничего! Он не мог понять причины своих неудач – просто не получалось и всё. Валерий Петрович хвалил других начинающих спортсменов, а над Глебом беззлобно подтрунивал. Всё бы ничего, но делал он это при- людно, что разжигало в Глебовой душе пожар самолюбия и стыда. Он злился на тренера, на товарищей по тренировкам, но больше всего – на себя.
–
Ты
пойми,
Глеб,
–
говорил
ему
тренер,
–
что
такое
самбо.
–
Я
и
так
знаю:
это
–
самооборона
без
оружия.
–
Формально – да. А на самом деле – это игра в шахматы, –
удивлял своими умозаключениями Глеба тренер. – Только ещё
интересней
и,
если
угодно,
сложнее.
В
шахматах
заранее
известно,
какая
фигура
или
пешка
какими
возможностями
обладает.
Ладья,
например,
может
ходить
только
прямо
и
больше
никак.
–
А ферзь может ходить, как ему угодно, – пытался загнать
тренера
в
угол
Глеб.
–
Как конь не может ходить даже ферзь, – легко парировал
тренер. – Но не в этом дело. Твой соперник – фигура неизвестная.
Он может быть высоким, низким, толстым, худым. Но это только
внешняя сторона дела. У него свой собственный запас сил, выносли-
вость,
воля,
нервная
система.
Свой
интеллект,
наконец.
Чем
умнее
человек
в
целом,
тем
больше
шансов
у
него
победить.
Противника
нужно
переиграть.
Только
тогда будет
победа.
–
Перехитрить?
–
Не
совсем.
Точнее,
совсем
не
так.
Хитрость,
это
другое.
Любое
единоборство – это, в первую очередь, борьба интеллектов, борьба
эрудиций,
понимаешь?
–
Понимаю,
–
отвечал
Глеб,
удивляясь
собственному
прозрению.
–
И
ещё.
–
Валерий
Петрович
внимательно
посмотрел
на
парня:
–
Техника борьбы, разнообразие приёмов, физическая подготов-
ка и многое другое важны. Без них – никуда. Но во время схватки
нужно мозгами шевелить. Побеждает тот, кто лучше соображает.
Запомни! Это главное. Ну и последнее. Самбо, как и любое другое
занятие в жизни, требует большого труда. Как говорили древние
греки, арбайтен унд
пахайтен. Ты понял
меня?
–
Понял.
–
Молодец, значит, владеешь древнегреческим, – удовлетворён-
но
кивнул
тренер.
2.
В то время Советский Союз любил жить от юбилея к юбилею. Всякие круглые и полукруглые даты возникали, как по волшебству. То двадцатилетие Победы в Великой Отечественной войне, то пя- тидесятилетие Октябрьской революции, то полувековые юбилеи Советских Вооружённых Сил и комсомола. К праздникам вся страна готовилась заранее. Радио, недавно появившееся в домах телеви- дение, газеты и журналы постоянно сообщали о трудовых вахтах к юбилеям, о передовиках производства и о других проявлениях всенародного ликования в связи с предстоявшими праздниками. Народ не имел ничего против праздников. Отдыхать, как говорится, не работать. Жить в обстановке предпраздничного ажиотажа было в стране делом привычным, практически – частью ментальности