Я медленно вышла из зала вслед за толпой, огляделась – у окна стоял кудрявый журналист и с кем-то тихо беседовал по телефону. Остальные представители прессы тоже не торопились на улицу – они рассредоточились по довольно большому холлу, кто-то торопливо диктовал по телефону варианты скандала, кто-то давал интервью телевизионщикам. Словом, не получив достаточно информации от градоначальства, они добывали ее друг от друга.

У дальнего окна я увидела Виктора, беседующего о чем-то с немолодым грузным мужчиной. Я слегка поколебалась, пытаясь справиться с участившимся вдруг сердцебиением, затем решительно направилась к ним.

– Провалилась прессуха, кажется! – поприветствовал меня Виктор. В самом зале он не был, но подробности ему, похоже, уже сообщили.

– Ты точно знаешь, что там с дочерью этого гипертоника! – горячился его невысокий грузный собеседник. – Сам не хочешь говорить – дай координаты больницы!

– Ты что, меня ж с работы погонят с волчьим билетом!

– Да кто про тебя узнает! Ты мне продиктуй адрес больницы и фамилию врача, я сам все сделаю! Да будь человеком, у тебя ж самого дочка того же возраста! Неужто не страшно?

– Страшно… Но и работу потерять стремаюсь, кто семью будет кормить? – Он встретился со мной взглядом, обреченно махнул рукой и выдал: – А, была не была… Пиши!

Он быстро назвал больницу и фамилию врача и внушительно добавил:

– Я тебе этого не говорил! Усек?

Но разговаривал он уже со спиной собеседника, семимильными шагами удаляющегося от нас. Я ошарашенно посмотрела ему вслед. Вот так: журналистам, оказывается, можно давать ту информацию, которую от меня вот уже неделю успешно скрывали. Ох, надо было мне в газетчики идти работать, с моей-то страстью к расследованиям. И тогда передо мной открылись бы те двери, что для частного сыщика обычно были намертво затворены, а то и вовсе заварены.

– Ладно, я тоже побежала. – Я дружески кивнула Виктору и рванула к выходу.

Грузного журналиста я догнала уже на улице. Он почти бежал, но я прибавила шагу и нагнала в тот момент, когда он отпирал дверцу небольшой серой малолитражки.

– Простите, я частный сыщик, мне тоже надо в эту больницу! – быстро сказала я и, не давая ему опомниться, добавила: – Вы не могли бы меня подвезти? Я вам интересную инфу по дороге дам.

– Хм… а точно не конкурирующая фирма? – Он с подозрением оглядел меня с ног до кончиков выбеленных волос. – Что-то вы слишком хороши для миссис Ватсон!

– Нет, просто я мисс Марпл, а та даже в старости симпатичная! – выпалила я, судорожно отыскивая в сумочке удостоверение. – Вот, смотрите, я не журналистка!

Бегло просмотрев мой документ, он подобрел и разрешил мне сесть в машину, на переднее сиденье.

– Ну, мисс Марпл, поехали. – Он резко газанул, и мы помчались к окраине города. – Я Георгий Петрович, если подружимся – превращусь в Гошу. Но пока – ни-ни! Ну, развлеките меня беседой, вы обещали интересную инфу!

Я на минуту замешкалась. Тему для разговора я заранее не придумала, все мысли были заняты сложной задачей – попасть в машину к журналисту и беседовать с нужными людьми вместе с ним. Я понимала, что он сумеет подобраться если не к врачам, то хоть к медсестрам или санитаркам, они с удовольствием дадут интервью газетчику, хоть и анонимно, а со мной и разговаривать не пожелают.

– Что же вы молчите, зажевали инфу? Или ее изначально не было?

– Была, – решилась я и поведала историю о погибшей Маргарите Львовне.

– Ну-у-у-у… да я сам ее выступление слышал! – разочарованно протянул журналист. – Что тут нового?

– Но вы же не знаете, что из рассказанного ею правда, а что выдумка! – горячо возразила я.