– А что с ними всеми случается? – Любопытные взгляды уставились на рассказчика.

– По-разному бывает, – с видом знатока продолжал парень, понижая голос. – Кто-то начинает болеть или меняться внешне. Кто-то вдруг стареет. Представляете, школьник еще, а уже волосы седые и морщины!

– Да не может быть! – прервал его товарищ. – Как можно в такое верить?

– Ну ты же веришь в управление дождем, – парировал рассказчик. – А почему не можешь поверить, что эта комнатушка пожирает силы? Так вот, кто-то даже с ума сходит после нее.

– А почему тогда туда продолжают заселять учеников? – возмущенно спросил Мика. – Если там действительно какая-то опасность.

– Вот в этом и загадка, – протянул парень. – И все это как будто только слухи, учителя никогда не подтверждают их, словно и не было ничего. Просто однажды этот сумасшедший или постаревший ученик куда-то пропадает, а всем говорят, что он решил прекратить учебу в нашей замечательной школе. Мол, не дотягивает. Конечно, не дотягивает! Дотянешь тут, когда у тебя уже старческий маразм в семнадцать.

Елена, слушая эти россказни, больше похожие на страшилки, которыми дети пугают друг друга перед сном в лагере, сидела, тем не менее, с белым как полотно лицом. Ребята, похоже, не догадывались, что она сама ночует именно в такой жуткой каморке. И она безоговорочно верила безумным историям, потому что видела такие кошмарные сны, которые не мог создать ее мозг.

– Что с тобой? – вдруг участливо спросил Мика, увидев, как она побледнела. – Да не бойся ты, это же просто байки.

– Ничего, все нормально, я, по правде, немножко боюсь таких историй, да, – пробормотала девушка. Ей не хотелось признаваться, что именно она и есть та самая жертва, которую запихнули в этот ужасный закуток. Вдруг от нее шарахаться начнут? Единственным желанием сейчас было – добежать до зеркала в спальне, чтобы посмотреть, не появились ли седые волосы или морщины. А вдруг она уже начала сходить с ума, поэтому и видела с маяка радугу?

К счастью, как раз прозвучал сигнал, возвещающий отбой, и компания засобиралась в свои комнаты. Елена, зайдя в умывальню, долго и пристально вглядывалась в свое лицо, пытаясь уловить хоть малейший намек на раннее старение, но ничего не обнаружила. «Наверное, еще не подействовало», – решила она. А ведь это все может произойти с ней из-за противной Беллы, которая выгнала ее с места, заставив переехать. Решив, что в ближайшие же дни она пойдет в школьную библиотеку и попытается найти хоть какую-то информацию про каморку и маяк, девушка отправилась спать. Правда, она думала, что заснуть от страха ей теперь удастся не скоро, но тут же провалилась в вязкий сон.

* * *

То ли вечерние разговоры в компании Микиных друзей так подействовали, то ли и в самом деле страшный сон собирался вернуться именно сегодня, но заснув, Елена снова оказалась в том самом помещении с витражными окнами. Здесь время, как и в прошлые разы, сдвинулось: стояли сумерки, утренние или вечерние. Раньше Елена не пыталась вспомнить узоры из цветного стекла, а сейчас с отвращением увидела, что свет, пробивающийся сквозь витраж, оставляет на стене коричневые, серые и грязно-болотные пятна. Какому безумцу придет в голову украшать комнату такими мрачными оттенками?

Комната снова сместилась: там, где обычно находился вход в каморку, была сплошная стена, а само помещение оказалось с противоположной стороны. Словно в том измерении, или куда там она попадала во сне, перегородки были в других местах, и лишь часть вещей оставалась на том же месте: например, кровать Елены. А может быть, только она и оставалась, являясь якорем или каким-то связующим звеном между этими двумя мирами: обычным и очень страшным.