Лил перевернула страницу. На этот раз на бумаге красовались деревья с широкими зелеными ветвями, на кронах которых примостились в гнездах смешные птицы.

Лил пролистала дальше: на других страницах Макс нарисовал мультяшных человечков, больших собак, кошек и единорогов.

– Ты прекрасно рисуешь, – пробормотала потрясенная Лил, – У тебя замечательные рисунки. Ты будто создал свою собственную страну! Как ты до этого додумался?

– Не знаю, – смутился Макс и покраснел.

Он и вправду не знал, откуда у него такие идеи. Но ему казалось, что, рисуя этих существ, он прикасается к чему-то очень теплому и родному, но такому далекому, до которого невозможно дотянуться рукой. И он все рисовал и рисовал, словно пытаясь что-то вспомнить. То, что вспоминать нельзя.

– Знаешь, – тихо сказала Лил, проводя пальцами по зеленым деревьям, – Твои рисунки… Я их где-то видела… Тебе так не казалось, когда ты рисовал?

Макс побледнел.

– Казалось, – сказал он дрогнувшим голосом.

Он посмотрел на Лил и улыбнулся. Никому и никогда он не показывал своих рисунков, думая, что никто их не поймет. Но ей все-таки решился.

Макс поймал себя на мысли, что в глубине души он знал, что она почувствует то же самое.

Макс долго не мог уснуть: то и дело в голове всплывали картины пережитого дня. Переполненный эмоциями, Макс, улыбаясь самой счастливой улыбкой на свете, глядел в потолок. Он впервые в жизни провел столько времени со своим настоящим другом.

«Интересно, а что сейчас делает Лил?» – подумал он, вспоминая, как она, прищурив хитрые глаза, улыбалась после очередного выигранного поединка.

Или когда она с восторгом рассматривала его гигантскую коллекцию киндер-сюрпризов. Кого там только ни было! Вся коллекция пингвинов, лягушек, бегемотиков и акул – для Макса это было настоящим сокровищем, и он был счастлив показать это Лил.

Но больше всего Макса грело чувство, что Лил понравились его рисунки – ведь он впервые в жизни поделился с кем-то своим самым сокровенным!

«С этого дня моя жизнь навсегда поменяется!» – решил он и уснул.

Утром сразу после пробуждения Макс достал краски и кисти: надо обязательно показать их Лил. Он даже подумал, что нарисует что-нибудь для нее или позволит ей нарисовать в своем альбоме – и если это случится, то будет означать, что Лил – его настоящий друг.

День начался замечательно: Макса захватили положительные эмоции, и улыбка не сходила с его лица. А солнце так заливало комнату, что сердце так и плясало внутри него от радости.

– Тебе понравилось играть с Лил? – спросила Екатерина Андреевна сына за завтраком.

– Очень! Мы много играли в игрушки, прятки, а потом в видеоигры. Лил меня выиграла…

– Я вижу, вы весело провели время, – улыбнулась мама, —Сегодня мне нужно уйти на работу. Приду только под вечер… Если проголодаетесь, то еда в холодильнике и на плите. Я покажу Лил, как разогревать еду.

И Екатерина Андреевна, очень довольная тем, что у нее появилось больше свободного времени для работы, ушла по делам, поцеловав на прощание сына.

И вот, спустя всего час после ухода мамы, Макс сидел рядом с Лил и рисовал в своем альбоме. Он аккуратно выводил карандашом затейливую собачку со взъерошенной шерстью, изрыгающую грозный лай.

А Лил снова взяла книжку про Гулливера и открыла страницу, на которой были изображены лошади. Она провела пальчиком по нарисованной гриве.

– Я всегда мечтала встретиться с гуигнгнмами и поговорить с ними… – мечтательно произнесла Лил, – Но что бы я им сказала? О том, что нам задали по математике или о списке литературы на лето?

– Ну а я бы рассказал о своей коллекции киндер-сюрпризов, – усмехнулся Макс.