Если честно сказать, наш главный бухгалтер мне нравится. Ей ещё совсем немного лет, она довольно стройна, хотя не высока ростом. Ей очень идут очки в золоченой оправе. А ещё она как-то очень изящно разговаривает по телефону и при этом всегда смотрит на меня с загадочной полуулыбкой. Иногда мне кажется, что я ей нравлюсь и между нами уже что-то есть. Я даже готов при случае поцеловать её куда-нибудь в щеку, только это должно остаться между нами, потому что она замужем, а я женат.

Правда, в нашей конторе работает ещё одна соблазнительная женщина. Она сидит не так далеко от меня, и поэтому я всегда её вижу. Это бухгалтер по зарплате Вера Павловна. Глаза у Веры цвета морской волны, а волосы тёмно-русые, крупными завитками ниспадающие до плеч. Вера Павловна не любит скучать и поэтому часто рассказывает нам что-нибудь смешное. Рассказывает и смеётся, хотя иногда я не могу понять, от чего. Но для приличия мы все слушаем её и улыбаемся. Мы стараемся понять друг друга. Это объединяет.

Зарабатываем мы немного, но умеем со вкусом одеться, и поэтому выгодно отличаемся от тех людей, кто работает на нашем предприятии, но не в конторе. Хотя таких сейчас мало… У нас всего шесть человек рабочих. Это потому что никакой готовой продукции мы не производим. Мы только подрабатываем, сушим и храним зерно. У нас Хлебоприёмное предприятие.

Как я уже говорил, первую половину дня я обычно читаю газеты и рассуждаю о чем-нибудь милом с женщинами из нашей конторы. Я умею непринужденно шутить и рассказывать анекдоты. И мне, порой, кажется, что все окружающие меня женщины именно это во мне и ценят больше всего. Вообще, я давно заметил, что молодые женщины любят людей веселых и остроумных, с которыми легко можно скоротать безделье. А в нашей конторе настоящей работы на всех как-то слишком явно не хватает.

Часа за два до обеда мы обычно пьем чай, собираясь в кружок возле пакета печения или пряников. Шутим, жуем и смотрим в окно на заснеженную улицу. На улице хотя и холодно, но уже не так мрачно. Всё-таки середина марта. В ясную погоду там весело парятся, оттаявшие возле конька тёмные крыши соседних домов. Кое-где на ветвях берез, ссутулившись, сидят сонные грачи и ворчливые местные вороны.

Перед самым обедом солнце поднимается так высоко, что начинает отражаться от белого подоконника, который сбоку от меня. Оно слепит глаза и, вместе с тем, слегка греет. Я закрываю веки, подпираю рукой гладко выбритый подбородок и начинаю думать о близкой весне, которая всегда меня воодушевляет, настраивает на что-то хорошее. Я не хочу спать, но глаза мои почему-то слипаются, уши закладывает ватой, шея слабеет. Я начинаю клевать носом, потом спохватываюсь – делаю внимательные глаза, но всё тщетно.

– Андрей сегодня опять, на ходу засыпает. Видно, молодая жена уснуть не давала, – пошло шутит кто-нибудь из конторских.

Все смотрят на меня и ехидно хихикают. Мне становится не по себе, и я начинаю умоляюще поглядывать на главбуха. Она меня понимает.

– Ну, что вы девки зря парня смущаете, – говорит она и строго стучит концом шариковой ручки по столу.

Девки умолкают, а она ободряюще улыбается мне.

Ну вот, что я говорил. Я ей, определённо, нравлюсь, иначе, почему бы она стала за меня заступаться. Она со мной заодно. Да если к ней толком приглядеться – она ещё не так стара. То есть, вовсе даже не стара, и фигура у неё прекрасная и глаза игривые, и взгляд лукавый. Не всякая молодая женщина так свежо выглядит. Вот выберу подходящее время и скажу ей какой-нибудь неожиданный комплимент, или цветы подарю. Или лучше заманю её в кладовку, где хранятся пыльные отчеты за пять последних лет, как бы случайно обниму и поцелую – да так, чтобы голова закружилась. А потом – будь, что будет.