Под парапетом недвижимо лежала женщина.

– Э, брось, майор, ни зуди, ни хрена ты не должен. Сегодня я больше, завтра ты больше. На нет и суда нет. Всё – фигня, деньги – мразь, ненавидь их, борись с ними. Деньги предадут. Женщины предадут. Друзья тож втихаря подотрутся тобой. Водка – ни в жизнь. Не предаст, не продаст. От водки ты, конечно, подохнешь, но подохнешь ты не от предательства её, а от любви, майор.

Слушь, ты и в самом деле майор? Не брешешь? Был майором? Был… А может, ты генералом был, а? Ты вспомни, майор. Да, представляю в парадном мундире, такого чмурика. Не обижайся. Сейчас мы оба станем фельдмаршалами. Вот она нас произведёт, царица. «Московская особая». «Особая», понял? Мы с тобой особые люди, майор. «Особисты». Где же нам с тобой приткнуться? А пошли вон за теми гаражами, на пригорке. Чтобы ни одна падла не мешала, не маячила…

Так о чём я травил-то? А, так вот, сдохнешь ты, конечно, майор от нежной любви к этой стеклянной даме с серебряной головкой. И на здоровье. Велика печаль. И я сдохну. Но маленькая разница, совсем ерунда. Я околею гора-аздо раньше. Совсем уже скоро. И не от дамочки этой, наполненной жидким сказочным наслаждением. Если бы от неё… Если бы. А? Знаешь, майор, такое: радионуклеиды. Радиоактивный стронций, цезий, плутоний, ниобий… Ага. Такие маленькие, весёлые, борзые ребяткив тебе сидят. Дружбаны твои на всю оставшуюся жизнь. Мно-огопремного. Сидят и жрут тебя изнутри, хавают, аж за ушами трещит. Снаружи не видать. А изнутри ты весь уже почти сожранный. Так… шкура помятая, черепушка побитая, мослы… Ещё шевелишься, правда… Ещё даже лыбишься и языком метёшь. Хотя всё труднее и труднее шевелиться. Уже к середине дня коленки дрожат… в висках молоточки тарабанят. И пот… пот, липкий, вон-нючий… И тоска лю-ю-тая, майор! Слава Богу, водочка-подруга помогает. Даёт силы. Мысли запинывает подальше, на хрен…

Ну а то где же майор, а то где же! А то где же можно нашему цивильному гражданину заполучить от «ридной» державы-маменьки… А? Заработать подарочек. В утробу свою, в мясо свое, в потроха свои… А? Вес-се-елый шматок периодической таблицы элементов Дмитрия Ивановича! А?

Ну ты, майор, слушай, да дело делай. Стаканов нема? Плевать, давай из горла. Ну дак… Луковица – первейшая закусь. Щас мы её обчистим. От. Держи. В атаку, майор. У-о-о-а-а! Так. Годимо. Вторглась, ненаглядная. Не спеши, не спеши, майор, осмысливай процесс. Тут наука… спорт… и искусство. Толково бухнуть… Толково бухнуть – что красивую бабу соблазнить. Важны подступы. А? Предвкушения: ритуал, игра, шарм. Акт – короток и груб. Подступы – длинны и нежны. Премудрости любви, майор. Разумей.

Да очень всё просто, очень просто всё. Всё в соответствии. Благородно. Повестка. Военкомат. Срочные-пресрочные сборы. Рюкзачёк, поезд – ту-ту!.. Солдатская роба, керза – как родная, будто и не сымал никогда. Постановки задач. Речу-уги-и!.. Красиво лепили, складно, мужественно. Все полковники, майоры, вроде тебя. Хотя нет, не вроде. Ты вон какой задвохлый, а те – бугайки были. Я тоже был бугайком. И мозги у меня были… соответственные. А иначе бы, я ту повестку – по назначению, в нужник.

«Да, мол, товарищчи!.. Беда, мол, товарищчи!.. Всенародное дело, мол!.. долг каждого патриота, мол!.. максимум усилиев!.. Вам, никому окромя – самымрассамым! Родина верит-надеется, мол!.. Не забудет Родина, мол!.. Спасайте-рятуйте, товарищчи!.. Город! Страну! Евр-ропу!».

«Ага, понятно, да об чём разговор, само собой, сознательный ж контингент. Та як же! Приложим максимум… Ну дак! Любимый город может спать… расстараемся. Ага, а как насчёт уровня радиации? Просим пардону, конечно, а как, не слишком ли чревато ли? Благонадёжны ли «Срэдства Засчиты»?