Васильева выдержала колючий взгляд, пожала плечами и обмахнулась веточкой:

– Не нагнетайте, Наум Петрович. Хлеб выращивать гораздо достойнее, чем бездельничать на чужом горбу. Подумаешь, барина пощипали! Скажите спасибо, что не расстреляли. Небось, ваш покойный предок, умотав в Париж, не сильно бедствовал, на паперти милостыньку не клянчил.

Креолов надменно вскинул подбородок, и Инесса вмиг уловила угрозу нешуточной полемики. Прикрикнула:

– Татьяна, прекрати! Да и вы, Наум Петрович, придите в себя. Мне в «Галатеи» бойцы не нужны. Уволю обоих к чертовой матери!

На пенсию когда-то неплохо зарабатывающего ведущего инженера не прожить. Зная крутой нрав хозяйки, главный менеджер скрепя сердце проглотил обиду, и галантно, как и полагалось истинному аристократу, склонил седую голову:

– Простите, Инесса Эдуардовна, старика. Горяч не по годам. – Он смущенно прикоснулся к мягкой руке секретарши, униженно выдавил: – И вы, голубушка Татьяна Ивановна, пожалуйста, не гневайтесь.

Татьяна, почувствовав его нервно дрожащие пальцы, заморгала ресницами и покрылась багровыми пятнами. Ее охватил стыд. Она ясно осознала, чего стоит пожилому человеку вынужденное прогибание. Проклятый язык! Да у несчастного дедульки, может быть, и осталась-то в жизни одна забава – его замшелое дворянство.

– Нет, это вы меня, невоспитанную бабу, простите. Устала, вот и несу всякую чушь. Я вас, Наум Петрович, очень уважаю. И ваше происхождение тоже, – Васильева заискивающе улыбнулась. Ласково пролепетала: – Хотите еще квасу?

Креолов не хотел, но ради мира накатил полный стакан. И немного успокоившись, снова уткнулся в свой исписанный и расчерченный схемами блокнотик:

– Хорошо бы с торца разбить крытый садик в японском стиле. С попугайчиками и приглушенной восточной музыкой. А в холле можно поставить террариум с экзотическими рептилиями. Сейчас в моде тигровые и сетчатые питоны. Во всяком случае, так меня уверял Виталий Денисович.

Виталий Денисович Чворов захлопнул медицинскую карту последней пациентки и, поднявшись из-за стола, подошел к зеркалу. Оттянул нижнее веко сначала правого глаза, затем левого и недовольно покачал головой:

– Нужно брать отпуск. Всех денег не заработаешь. И непременно бросить травиться никотином. Да-да, непременно, – он вытащил из кармана «Кэмэл», повертел пачку в руках, потом щелкнул зажигалкой и с наслаждением закурил. Присел на краешек столешницы, снял телефонную трубку и набрал номер директрисы частной клиники эстетической хирургии.

– Дина Самойловна, я прием закончил. Оформил двоих на «Ботокс» и «Рестилайн»7, одного мэна – на гомеопатический коктейль и шлифовку татуировки. И зависла проблемная дама в почтенном возрасте с непреодолимым желанием омолодиться платиновыми нитями. Направил на обследование к Ланскому. В общем, я пошел и, если вдруг сегодня понадоблюсь, то ищите меня у Поляковой. Буду в «Галатее» допоздна. На мобильник не звоните. Кажется, я его потерял. Ну что же тут смешного? Грех вам, Диночка Самойловна, над подчиненным издеваться, тюхой обзывать. Поймите, это не рассеянность, это фатальное невезение. Уже который по счету аппарат исчезает мистическим образом! Я весь в отчаянии от периодического разора. Вы случайно не подумываете увеличить жалованье дипломированному специалисту? Тем более, у меня скоро юбилей. Даже два: десять лет честного труда у вас и тридцать пять по паспорту.

Поговорив еще несколько минут с директрисой, Виталий Денисович отключился, и процедил сквозь идеально ровные зубы:

– Развеселилась пигалица! Чтоб ты фаланги себе переломала! То ли к Инессе на постоянную работу перекочевать? Ну сколько можно в ассистентах маяться? Ждать, когда узурпаторша снизойдет, доверит чего-нибудь посерьезнее липосакции