Парень, с которым Йока схватился после, был немногим старше, на каждой руке имел по кастету и дрался двумя цепями сразу. Их поединок оказался недолгим. То ли предыдущая победа так окрылила Йоку, что он позабыл об осторожности, то ли противник оказался ловчее, но Йока не успел прикрыться от удара с левой руки. Удар прошел вскользь и был не очень-то сильным – без хорошего замаха, – но цепь ударила по лицу, задев нос и припечатав щеку под глазом. Йока на несколько секунд ослеп от боли и выронил прут, закрывая лицо руками. Его качнуло назад, он попятился, из носа хлынула кровь, мгновенно наполняя рот, а боль все не отпускала. И тут сквозь пелену слез он увидел, что его противник замахивается снова, на этот раз правой рукой и изо всей силы. Йока не столько испугался, сколько растерялся: безоружного? Он краем глаза заметил Стриженого Песочника, рванувшего ему на помощь, но в этот миг его захлестнула сумасшедшая злоба, какая-то неуправляемая ярость: это против правил! Йока поднял лицо, глядя в глаза противнику, и качнулся в его сторону, зная, что сделать ничего не может.

То, что произошло потом, Йока объяснить не мог. Его противник в одно мгновение обмяк и шагнул назад. Руки его разжались, цепь пошла вперед по инерции, ударяя Йоку в плечо, и довольно сильно, но совсем не так, как могла бы ударить. Сытинский развернулся и бросился прочь, крича «мама!» во все горло. Йока нисколько этому не обрадовался, продолжая зажимать руками нос, из которого кровь лилась ручьем. Слезы все так же бежали из глаз, его шатало, и он бы наверняка повалился на землю (а ему очень хотелось повалиться на землю и свернуться клубком), если бы его за плечи не подхватил Стриженый Песочник, увлекая за собой в сторону.

– Йелен, ты что, дурак? – тихим шепотом спросил он, в самое ухо.

– П-почему?.. – еле выговорил Йока.

– Потому что. Иди, быстро иди отсюда, я скажу, что ты его победил. Ему никто не поверит, струсил и все…

– Я что-то сделал не так? – Йоке было не до того, чтобы держать лицо и выбирать слова и интонации.

– Иди, сказал… – Песочник подтолкнул его вперед, но Йока оглянулся: тот стоял и смотрел весьма озадаченно, и на его глупом от природы лице проступали тени множества мыслей.

Йока послушал совета, пробежал вперед несколько шагов, но не выдержал и со стоном повалился на колени, пригибая голову вниз. Кто бы мог подумать, что это будет так больно! Не было и речи о том, чтобы вернуться в драку! А надо было, надо! Чтобы доказать… Почему Песочник назвал его дураком? Что произошло? Может, это из-за того, что он выронил оружие и сдался после первого же серьезного удара? Или он нарушил какие-то правила? Нет, скорей всего, нельзя было так просто сдаваться… И теперь Песочник жалеет, что взял в драку малолетку. И почему убежал этот сытинский парень? Чего испугался? Что Йока его убьет? А в тот миг Йока действительно был готов его убить, голыми руками. Наверное, тот по глазам понял…

Надо встать и вернуться! Иначе…

– Я смотрю, Йока Йелен получил в нос, – раздался голос над головой. Змай! И как он тут оказался?

Йока поднял голову и оторвал руки от лица.

– Ты откуда?

– Да вот мимо проходил. – Змай, как всегда, был совершенно серьезен. – И ты напрасно нагибаешься, надо запрокинуть голову и дышать носом, чтобы кровь перестала течь.

– Это же неудобно…

– Ну да, реветь, конечно, неудобно.

– Я не реву, неправда! Это слезы… когда в нос бьют, слезы сами льются.

– Конечно сами. – Змай сел на траву. – Да ладно, не оправдывайся. Смотри, ваши сытинских явно побеждают. Или тебе уже наплевать?

– Мне не наплевать, – простонал Йока, – я сейчас… Еще немного…