Это было их первое настоящее боевое крещение. Они дрались отчаянно, защищая свои жизни. Жером, несмотря на свой мирный характер, обнаружил в себе неожиданную ярость, когда один из разбойников попытался ударить Бастьена. Он действовал хладнокровно, рассчитывая каждый удар, тогда как Бастьен, наоборот, сражался, полагаясь на свою энергию и интуицию. В итоге, двое разбойников сбежали, оставив своего оглушённого сообщника на дороге.

Это столкновение стало серьёзным уроком. Оно показало им, что мир за пределами Сент-Обина жесток и не прощает ошибок. Это также укрепило их решимость и веру друг в друга. Они поняли, что их тайное общество – это не просто слова, а реальная сила, и что их умение действовать сообща может спасти им жизнь.

Чем ближе к Парижу, тем больше становилось признаков назревающей катастрофы. Появились сожжённые деревни – свидетельства межконфессиональных столкновений. Они видели толпы беженцев, идущих в обратном направлении, их лица были полны отчаяния и страха. Эти люди рассказывали страшные истории о погромах, о зверствах, совершаемых во имя веры. Одни говорили о гугенотах, разрушающих католические церкви, другие – о католиках, сжигающих протестантские дома. Эти опасные встречи с реальностью войны заставили их сердца сжиматься.

Однажды они встретили группу католических дворян, направлявшихся в Париж. Эти люди были надменны и подозрительны. Увидев Жерома и Бастьена, они остановили их, требуя объяснить, куда они направляются. Бастьен, с его бунтарским духом, чуть не ответил им резко, но Жером, обладавший лучшим чутьём на опасность, сдержал его. Он вежливо объяснил, что они направляются в Париж на свадьбу, чтобы засвидетельствовать верность королю. Дворяне осмотрели их с ног до головы, их взгляды задержались на крепких руках Анри и на глазах Бастьена, в которых читался вызов. Один из них, молодой и высокомерный, произнёс с усмешкой: «Смотрите, не попадите в дурную компанию в Париже, парни. Там сейчас слишком много… еретиков.» Это было недвусмысленное предупреждение.

Эти встречи, эти разговоры, этот нарастающий страх в воздухе – всё это формировало их. Жером становился более решительным, его спокойствие теперь сочеталось с готовностью к действию. Бастьен, хоть и оставался порывистым, начинал видеть, что мир сложнее, чем он себе представлял, и что одного лишь желания подвигов недостаточно. Анри и Мишель также становились более бдительными и опытными.

Приближаясь к окрестностям Парижа, они увидели бескрайние толпы людей, стекающихся в столицу. Это были не только дворяне и их свита, но и простой народ со всех концов Франции – любопытные, искатели удачи, а порой и те, кто искал кров над головой, спасаясь от бесчинств войны. Воздух был наполнен шумом голосов, скрипом колес и звоном колоколов. Но под всей этой суетой чувствовалось что-то зловещее, какая-то скрытая, напряжённая энергия, словно воздух был пропитан порохом.

И вот, на горизонте показались высокие башни Парижа. Огромный город, о котором они столько мечтали, возвышался перед ними, окутанный лёгкой дымкой. Бастьен, забыв обо всех опасностях, радостно воскликнул: «Париж!» Жером смотрел на город с беспокойством, его сердце сжималось от предчувствия. Он не мог понять, что их ждёт – спасение или гибель. Дорога к столице оказалась лишь началом их пути в неизвестность, и Париж, который манил их, мог оказаться не шансом, а настоящим поездом в ад, из которого выбраться будет суждено не всем. Они вступили на землю, где правила не привычная деревенская жизнь, а жестокая, непредсказуемая история.