Со времен Второй мировой войны появилось множество псевдонаучной литературы, которая преподносила нам различные фантастические теории появления и сути Стоунхенджа. Однако вдумайтесь в следующий постулат: «Каждая новая выдвигаемая теория регулярно подвергается критике, и так будет продолжаться до скончания времен. Каждое новое поколение считает себя умнее предыдущего. Достигнув большего прогресса в своих исследованиях, оно может лучше истолковывать те вопросы, которые для их отцов и дедов казались труднообъяснимыми. Случилось так, что о часто посещаемом Стоунхендже написано больше книг, чем обо всех других мегалитических сооружениях мира, вместе взятых. Такая литература о Стоунхендже, как наиболее известном из всех мегалитов, может заполнить полки небольшой библиотеки».

Как ни удивительно, но вышеприведенный комментарий был написан не современным исследователем Стоунхенджа, а еще А. Вильямом Лонгом в 1876 году.

К 1896 году, похоже, больше не осталось теорий о природе и назначении Стоунхенджа, которые не были бы опубликованы. Хатчинсон в книге «Доисторический человек и животные» перечислил главные из них:

Храм Солнца.

Храм Змеи.

Усыпальница Будды.

Планетарий или астрономическая модель планет.

Календарь в камне для отсчета солнечного года.

Гигантские виселицы, на которых побежденные предводители бриттов были казнены в честь саксонского бога Одина.

Мемориал, созданный Аврелием в память представителей британской знати, предательски убитых саксонцем Хенгистом на пиру.

Норман Локьер (1836 – 1920) начал исследование ориентировок Стоунхенджа после своей первой, весьма успешной астроархеологической экспедиции в Египет в 1890-х годах.

Блестящий астроном-самоучка, Локьер был пионером астрофизических исследований Солнца, однако его интересы не ограничивались этой проблемой. В своей, теперь ставшей классической просветительской астроархеологической работе «Рассвет астрономии» (1894) он вспоминает, как впервые заинтересовался ранней астрономической ориентацией: «...Так случилось, что в марте 1890 года во время краткого отпуска я отправился в Левант. Я поехал туда со своим хорошим другом, который однажды, когда мы посещали руины Парфенона, и снова, когда мы оказались в храме Элевсина, одолжил мне свой карманный компас. Любопытная ориентация фундамента Элевсина, открытого во время французских раскопок, была настолько поразительной и наводящей на размышления, что я посчитал разумным установить его координаты, чтобы определить, присутствует ли здесь возможное астрономическое происхождение направления, о котором я рассказал...»

Локьер был отнюдь не первым, кого заинтересовали возможные астрономические ориентации в Греции и Среднем Востоке. Но поскольку он не был ученым-специалистом, как большинство французских и немецких археологов, либо энциклопедистом, который ранее занимался этим вопросом, он смог раскинуть свою сеть гораздо шире. К своему исследованию ориентаций греческого храма он привлек археолога Ф.К. Пенроуза, который возглавлял британскую школу в Афинах в 1880-х годах. Пенроуз провел специальное исследование греческих храмов еще до того, как Локьер обратился к нему, и сам задумался над проблемой их возможных астрономических ориентаций[9].

Успех Локьера в исследованиях египетских и греческих храмов подтолкнул его к продолжению этой работы. Он догадался, что, найдя возможные астрономические ориентации в Британии на более северной широте, чем Египет, он сможет вычислить изменения эклиптики (Солнца), поскольку в течение данного периода такого рода изменения более четко прослеживаются в северных (или южных) широтах.