Наконец, через сорок минут Ляпин прошептал в ухо жене:

– Кама с утра закончилась. Пора вставать и завтракать. Мне сегодня на работу не идти, Игорь Петрович разрешил весь день ублажать тебя.

– Прости, Гена, я гитару не взяла. И без того чемодан еле от пола отрывала.

– А ты знаешь, я как-то и отвык от нее. Здесь песни поют совсем другие, я таких и не слышал на материке.

Лукавил Ляпин. И гитара в отделе стояла за шкафом, и песни в его исполнении слушали, и Городницкого, Клячкина, Кукина он быстро выучил. Но то была ложь во благо.

Сутки пролетели незаметно, и на следующее утро, со счастливой улыбкой выйдя из подъезда, Ляпин вздрогнул от неожиданности. Навстречу ему к подъезду шла женщина в длинном цветастом платье и несла на плече обыкновенную дворницкую метлу, на которых так любят летать ведьмы. «Во дела. Ведьма навстречу – это не к добру. что-то сегодня да будет». Он не верил в приметы, не боялся черных кошек и баб с пустым ведром, но женщина с метлой – это чересчур. Пока дошел до прокуратуры, настроение упало ниже плинтуса.

«Здравствуйте, Геннадий Сергеевич, – кивнул ему охранник на входе, – Игорь Петрович приказал срочно зайти к нему». Под ложечкой засвербело, ноги налились тяжестью: срочный вызов никогда не сулил вручение внеочередной премии, зато всегда наоборот. Подойдя к двери начальника следственного отдела, он постучался и приоткрыл ее:

– Разрешите войти?

– Входи, садись. – Начальник сделал паузу и продолжил – Ну, как, Геннадий Сергеевич. семейная жизнь не отягощает еще? Нет желания отправить жену обратно на материк? Или самому отлучиться на недельку?

– Да, ну, что Вы, Игорь Петрович. Совсем ни капельки.

– Ладно, посмотрим, что дальше будет. А пока прими-ка к производству дело. Не знаю, сложное или нет, разберешься, не мальчик. Но обком поставил его на контроль и обязал прокурора отчитываться ежедневно. Вот такой компот. В общем, ситуация следующая: в Сеймчане у Долгова в лаборатории один за одним выходят из строя приборы. Без этих приборов сдерживается анализ золотого песка, трещит план по сдаче государству золота. Обком унюхал в деле политическую подоплеку и Долгову светит небо в клеточку. Я уважаю Владимира Ивановича – мужик грамотный, деловой и волевой, тянет комбинат и осечек еще ни разу не давал. Да и прокурор меня в этом поддерживает. Так что давай, бери машину, и в Сеймчан. Не возвращайся, пока не разберешься и не найдешь виновного. Мне звонишь каждый вечер в 19 часов. Удачи тебе.

Заскочив домой за дежурным чемоданчиком для командировок и, попрощавшись с Ольгой, уже через полчаса Ляпин трясся в прокурорском УАЗ «ике в аэропорт Сокол. Сеймчан являлся административным центром Среднеканского района и располагался в четырехстах километрах к северу от Магадана, туда летал рейсовый Ил-14. По запасам россыпного золота район был аж на пятом месте в области и комбинат был далеко не крупным. Тем не менее директор комбината Долгов в Магадане был известной личностью, поэтому Ляпин решил начать свое расследование прямо с него. В первую очередь для того, чтобы не держать мужика в нервном напряжении. И разговор получился довольно интересным. Владимир Иванович не сидел без дела и провел собственное расследование.

– Ты понимаешь. Кстати, на ты можно? – Долгов сделал паузу, получив согласие, продолжил – Понимаешь, Геннадий Сергеевич, у меня на складе лежит золото, но приемный акт ОТК не подписывает, нет анализа на чистоту металла. Вот и заковыка: золото есть, а сдать его без акта не могу. При полном складе готовой продукции у меня план по реализации не выполнен. А в приборах этих одна и та же поломка: пружинка маленькая такая, очень тоненькая. Она рвется, и все тут, и что я поделаю?