– Кто такая Лилит? – продолжил голос, когда зомби смолк.

– Я больше ничего вам не скажу, – злобно прошипело существо. – Спасибо, что оставили мне зубы, я припомню это вам…

Его голова и челюсть задергались, и, прежде чем в кадр вбежали люди в пластиковых комбинезонах, он выплюнул коричневый язык на пол, после чего открыл рот и показал в камеру безобразно отгрызенный короткий обрубок языка, шевелящийся у него во рту. Трофим откинулся на спинку стула, ошарашено глядя на то, как люди в комбинезонах заваливают его вместе с креслом на спину и что-то начинают с ним делать.

– Это что, все? – спросил Трофим.

– И нет, и да, – Владимир выключил запись. – Язык мы ему обратно вставили, он прирос без всякой помощи, мы уже проверяли их регенеративные способности. Они превосходят все, что мы могли бы создать даже в перспективе, но разговорить нам его больше не пришлось. В конце концов психика его сломалась, он превратился просто в овощ, либо он так притворяется. Мы почти убили его, но он не сопротивлялся больше и не реагировал на раздражители.

Трофим встал и провел рукой по волосам, которые, оказывается, привстали дыбом. «Черви, Черви… Вот первая опасность. Но где они могут быть? Если Лука размножался, то зомби должно быть сотни, а скоро и тысячи, между тем трупов-то всего лишь около сотни, это совершенно не соответствует их биологическим потребностям… Хотя вирус поменял рисунок на теле носителя, возможно, это как-то связано с незначительным количеством погибших». Ученый не заметил, как подошел к столу, где проецировалась карта Москвы.

– У нас только один, но самый главный вопрос. Где могут быть эти Черви? – спросил Владимир, незаметно приблизившись к некробиологу.

– На трупах городов… – задумчиво произнес Трофим.

– Мертвый город, разрушенный город, после землетрясения, наводнения, урагана, эпидемии… – перечислял «продавец». – Это все метафоры, так же как и Первые Демоны, так же как и Лука – это Лукавый, он же Нечистый. Труп города – это то, что останется после них, наверняка он это имел в виду.

– Труп города – это мертвый город, разложившийся. Погибший и разваленный. Черви обитают в трупах, то есть город будет наводнен ими, или, может быть, они сейчас обитают в теле города, но где? Где достаточно питания, где достаточно биологической активности, чтобы сотни или тысячи зомби могли находиться до создания критической массы? – вслух размышлял ученый.

– Бесполезно, Док, наши специалист изучили ваши труды. Если они все правильно поняли, то нигде в Москве нет такого количества биомассы, чтобы прокормить незаметно для окружающей среды сотню этих тварей. Наши глаза с воздуха осмотрели десятки километров вокруг Москвы, никаких черных пятен, мы каждый день проверяем реку, все в одних и тех же параметрах. Их нет нигде. Даже если они под землей, там все равно нет столько жизни, чтобы прокормить предполагаемое количество зомби. Те восемьдесят шесть трупов за неделю – это вполне может быть трапеза одного-двух из них, но никак не десятка и тем более не сотни, – Владимир вздохнул и посмотрел на часы. Время было к обеду. – У меня тут в холодильнике есть приличные полуфабрикаты, консервы, можем разогреть или заказать что-нибудь поесть. Ты как, Трофим?

– Давай разогреем. Что там у вас есть? – махнул рукой ученый.

Есть не хотелось, но обед – это обед, и игнорировать его было бы глупо. Владимир вынул из холодильника какие-то красочные брикеты и двинулся к незаметно стоящей в углу у стола микроволновке.

– Фу, – раздался его голос. – Забыл вынуть, протухло теперь, – сказал он, вынимая что-то из микроволновки. – Теперь только на помойку.