– Что вам надо? – наконец сказал он.

Голос был отсутствующий и вялый, словно человека только что разбудили, и он все еще находится в полусне.

– Кто ты? – раздался голос за кадром.

Зомби усмехнулся, из уголков его рта вытекла струйка коричневой жидкости, которая ранее, видимо, была кровью.

– Я Сумрак…

– Это твоя кличка? – спросил тот же голос за кадром.

– Это мое предназначение.

– В чем твое предназначение, Сумрак?

Зомби промолчал и закрыл глаза, очевидно, отказываясь от диалога. Через несколько секунд пытка раствором и стимуляцией сердца возобновилась. «Продавец» опят перемотал циклы пыток, воскрешения и умерщвления, на этот раз прошло, судя по таймеру, десять минут. Лицо, искаженное страданием, снова начало смотреть в камеру.

– Ты понимаешь, что это может продолжаться бесконечно? – спросил голос за кадром.

– Я – Сумрак! Я поцелован Первыми Демонами. Черви – мое предназначение, я пложу Червей, – на этот раз его голос был сильнее, полный ярости, а изо рта вылетала коричневая слюна.

– Зачем тебе Черви? Кто такие Первые Демоны?

– Черви пожрут этот мир и отдадут его нам. Мы следующие по шагам Нечистого, – прошипело существо.

Владимир поставил запись на паузу и обратился к Трофиму.

– Смекаешь, Док? Плодит Червей, а сам от Первых Демонов. Чуешь, в какую сторону поворот?

Трофим с удивлением посмотрел на Владимира.

– Это что, новая идеология? Там Братство, тут… Черви, какой-то Нечистый, Демоны…

– То-то и оно, что Лука придумал им новую песню. С его-то прошлым. Кто бы мог подумать?! – Владимир усмехнулся и потер губу. – У нас там крепкие специалисты по дуракам и маньякам находятся, они эту картину вмиг раскусили. Погоди, дальше понятнее станет, – он снял запись с паузы.

– Это наш мир… наш… Нечистый ступил на землю…

– Кто такие Первые Демоны, Сумрак? – спросил голос за кадром.

– Первые Демоны поцелованы самой Лилит, принявшей дар от Лукавого…

– Ого! – не удержался Трофим. Владимир поставил запись на паузу. – Лука – это Лукавый?! Он же Нечистый? Во дает! – не то восхитился, не то изумился ученый.

Владимир лишь кивнул и снял запись с паузы.

– Это ваш Лукавый? – раздался голос за кадром, и, очевидно, узнику показали фотографию Луки Псараса.

Голова зомби затряслась, лицо исказилось, в глазах мелькнул жуткий, обезумевший, фанатичный блеск.

– Да! Да! Это он!

Зомби стал рваться из креплений кресла, к которому был прикован. Очевидно, процесс усмирения был активирован тут же, потому что его вновь забила мелкая дрожь, и через некоторое время он как будто пришел в себя.

– Ты покажешь нам, где его найти? Нам нужно поговорить с ним, – сказал голос за кадром.

Зомби отрицательно с явным усилием покачал головой.

– Вы можете пытать меня всю вашу жизнь. Я не скажу вам, где он. Мне приказали забыть дорогу в Чистилище, и я забыл. Мы делаем то, что нам сказано, – голова существа поникла.

Он был измотан и истощен, но, вероятно, именно сейчас, когда он был слабее всего, он был более доступен для получения сведений.

– Кто такие Черви? Где они? – спросил голос.

Зомби поднял голову, глядя страшными глазами в камеру.

– Черви сидят на трупах ваших городов, они войдут в ваши тела, и вы станете ими, вы будете Червями или кормом для нас. Я – Сумрак, вы все будете под моей пятой, вы будете моей паствой, вы будете моей плотью, а я вашей кровью! Вы все будете служить Нечистому!

По лицу Сумрака побежала змеистая улыбка превосходства, изо рта вновь полилась йодного цвета жидкость, он вдохнул воздух и захохотал, негромко и нерадостно, словно плакал. У Трофима побежали мурашки по коже.

– Это хуже, чем я думал… – негромко прокомментировал некробиолог.