– Хорошо выглядишь, – сказал он ей, не особо кривя душой. Действительно, куда он раньше смотрел? Стройная фигурка, аккуратная грудь, гладкие загорелые ножки…

– Мне вчера 28 дали, – сообщила Света печально.

– Э-э-э… – Он хотел сказать, что надо, пожалуй, радоваться, потому что ей сейчас как минимум 33, но сдержался. Мало ли…

– Раньше всегда 25 давали, – пояснила бывшая одноклассница.

Подивившись прихотям женской логики, Артем спросил, что она делает в новом микрорайоне.

– Мы тут с мужем живем, – сказала она. – Полтора года назад вселились. А ты как здесь оказался?

– Мимо шел. А вообще, я в отпуск приехал.

– Ну, чего стоим тогда, пошли в гости. Или ты куда-то спешишь?

– Нет, – сказал Артем, – не особо. А как же муж? Вряд ли будет в восторге.

– Не волнуйся, – успокоила Света. – Во-первых, он нормальный мужик, реагирует адекватно. А во-вторых, он в рейсе.

– Дальнобойщик, что ли?

– Хуже, – сказала Света и, не вдаваясь в дальнейшие пояснения, взяла его под руку и потянула к дому.

– Погоди, давай я хоть в магазин зайду. А то, получается, с пустыми руками.

– Ты же не знал, – возразила Света. – Да и вообще, идти далеко. А у нас этого добра хоть залейся…

Артем открыл перед спутницей дверь подъезда, слегка приотстал («джентльмен всегда пропустит даму вперед, если у нее разрез сзади») и поднялся вслед за ней к лифту. В кабине красовалась эмблема запрещенной группы «Алиса», выполненная несмываемым маркером. В щели у самого пола торчал измятый окурок, а рядом лежала зверски изогнутая пробка от «Жигулевского».

– Ага, – сказала Светка, проследив его взгляд, – социальный протест. Спасибо, хоть лужу в углу не оставили. Вот после такого и хочется свалить куда-нибудь в Бенилюкс. Только кто меня туда пустит…

Квартира была на последнем, шестнадцатом этаже. Артем прошелся по комнатам.

– Неплохо, – оценил он. – Как же это вы отхватили?

– Дом кооперативный.

– Ясно. Про цену не буду спрашивать…

– Ну, без денег не сидим вроде. Муж в загранку ходит, я на кафедре, да и родители помогли… Давай, давай, проходи.

Они сидели на светлой просторной кухне и пили вино. Тополя шумели за окнами, и Светка вспоминала, как вышла замуж еще на четвертом курсе, но детей они так и не завели. А супруг, едва получивший диплом иняза, умудрился найти работу, которая полностью отвечала его беспечной натуре.

– Я даже не знала, что у нас такое бывает. Представь, огромный круизный лайнер возит иностранных туристов, но экипаж при этом советский. Все как положено, даже надзиратели из ГБ. Маленький город, плавучий остров. Валюту для страны добывают… Туристов надо в плавании развлекать. Культурная программа, то, се, даже газету на борту выпускают – не помню уж, каким тиражом. Вот мой туда и пролез. Так что он тоже теперь газетчик, твой, так сказать, коллега…

Светка грустно улыбнулась, глядя в окно.

– Он хороший парень и до сих пор меня любит, но, сам понимаешь, месяцами на пароходе, где богатые иностранки маются от безделья… Кораблядская редакция – так они в ТАСС отдел прозвали, который эти газетенки курирует.

Артем хрюкнул, виновато взглянул на Светку и подлил ей вина в бокал.

– Не знаю, – продолжала она, – неправильно как-то все. Помнишь, мы думали – вот школу закончим, и начнется настоящая жизнь? Ну, закончили, и что дальше? Вот это все и есть настоящее? Такое чувство, что нам что-то не рассказали, что-то самое главное. Но если мы вдруг узнаем, то назад дороги не будет. Иногда мне кажется, что ждать осталось недолго. Что-то вот-вот начнется…

Артему вспомнились намеки забугорного комментатора и строфы доморощенного властителя дум. И осторожные шаги крылатого зверя. И панический визг в плацкартном вагоне…