– На рынке полно игрушек, развивающих склонность к насилию. Честно говоря, от насилия душно и в иных ваших книгах.

– Что до игрушек, то в американских магазинах они куда более миролюбивы, чем, скажем, в Англии, Франции… А вообще отвечу вам вот что. Мне 36 лет. Как у нас говорят, послевоенное дитя, единичка в «буме деторождаемости». Нас целое поколение. Пока я рос, формировался как личность, меня непрерывно купали в море насилия. Насилие в военных кинокартинах. Насилие в вестернах. Насилие в «ящике» – телевизионные сериалы о гангстерах, о частных сыщиках. Стреляют в каждого. Кругом кровь, кровь, кровь…

Даже новости на экране были ужасны. Тогда, в конце пятидесятых, я просыпался каждое утро с леденящей мыслью: еще немного – и! конец света!

– Вы говорите о «холодной войне»?

– О ней, о «холодной». Но в шестидесятых – начале семидесятых те, кто был вскормлен насилием, бросились в другую сторону. Возникло «поколение любви», пошли «цветочные дети», хиппи… Мы хотели порвать с официальной политикой. Протестовали против войны во Вьетнаме.

– Реакция на насилие?

– Именно. Мне кажется, это ставит под вопрос теорию, будто жестокость массовой культуры обязательно порождает жестокую молодежь.

– Узнаете «холодную войну» в сегодняшней атмосфере Америки?

– Сходство есть. Конечно, есть. Только, кажется мне, сейчас все более широко расползлось и стало более опасным…

Об общественной опасности и предупреждает писатель Стивен Кинг. Дерзко современный, внешне обманчивый, сложный. И, несмотря на свою популярность, – вот ведь парадокс! – Америке неизвестный.

И вновь первым было «Сражение» (1986). После того как этот рассказ стал первой публикацией писателя в Советском Союзе, он снова оказался в авангарде – на этот раз как основа для телеэкранизации произведения американского мастера в крупнейшей социалистической стране.

«Сражение» действительно было идеальным кандидатом для экранизации.

Во-первых, это антивоенная история, отлично соответствующая духу эпохи. В середине 1980-х годов, когда громогласная борьба за мир оставалась одной из центральных тем советской пропаганды, идея сделать мультфильм, обличающий войну и милитаризм, выглядела беспроигрышной. Адаптация произведения Кинга была своего рода мостом к осознанию общих проблем человечества, демонстрацией единства идей советских людей и прогрессивной части западного мира.

Во-вторых, сам жанр рассказа превратил его в привлекательный материал для мультипликации. Игрушечные солдатики, оживающие и вступающие в смертельную схватку с наемником, позволяли наглядно показать возможности советской анимации, одновременно избегая сложных и дорогих съемок с живыми актерами.

Созданием мультфильма занималась киностудия «Киевнаучфильм», а режиссер Михаил Титов творчески подошел к нестандартной задаче и использовал прогрессивные на тот момент методы, такие как ротоскопирование и тотальная анимация.

Моделью для образа главного героя, наемника Джона Реншо, послужил киевский актер Игорь Стариков. Мультфильм, длительность которого составила 10 минут, имел символический бюджет – 5 тысяч рублей. Полнометражные мультфильмы того времени часто стоили в разы больше, однако даже с ограниченными средствами авторам удалось сохранить атмосферу напряженности и абсурда, заложенную в рассказе.

Экранизация Титова следует оригинальному рассказу Кинга, но добавляет собственные детали, такие как сцена убийства и шпионская атмосфера в начале мультфильма. Было еще несколько незначительных отличий.

Кстати, в западной прессе мультфильм «Сражение» нередко ошибочно относят к числу так называемых «долларовых малышек» (Dollar Babies) – программных короткометражек, снятых по рассказам Стивена Кинга начинающими режиссерами по символической лицензии в один доллар. Однако советское «Сражение» не имеет к этой программе никакого отношения (о настоящих «долларовых малышках» мы поговорим в отдельной главе).