К сожалению, мы не успели в полной мере воздать должное Бахусу: минут через пять в гостиной появился выводок дам во главе с Амалией Борисовной. Женские туалеты ничуть не пострадали после грубого вмешательства, а госпожа Кудасова степенно подошла к выскочившему из-за стола мужу.

– Ну, как всё прошло? ― выдал он мучивший его вопрос.

– Замечательно! ― продекламировала Амалия Борисовна.

Кудасов растерялся:

– Ты нашла стилет?..

– Я ничего не нашла, ― ответила супруга, многозначительно выделив интонацию голосом.

Мы все уставились на растерявшегося Кудасова. Какое-то время Егор Федотыч молча теребил ус в поисках вдохновения, и, наконец, боясь взглянуть на Ирину, сказал:

– Нам не остаётся ничего другого, кроме как осмотреть весь дом.

– Совершенно с вами согласен! ― неожиданно бодро откликнулся Веригин. ― Я предлагаю начать осмотр с прихожей, чтобы гости могли побыстрее уйти. Ведь мы все в этом заинтересованы?.. ― обратился он к присутствующим.

Вопрос, заданный Веригиным, не предполагал ответа: авторы многоумных трактатов называют его риторическим. Конечно, после ужасных треволнений гостям хотелось скорей разойтись по домам, а хозяевам дома остаться наедине со своим горем. Поэтому Кудасов, вооружившись терпением, которое сегодня ему часто изменяло, вызвал помощников и велел им осмотреть дом. Среди них был и тот исполнительный юнец, который только что нас обыскивал, и, похоже, перспектива перетряхивания комнат казалась ему более заманчивой, чем обшаривание чужих карманов. По крайней мере, в этот раз он выглядел довольно бодро.

После того, как была отряжена следственная экспедиция, мы опять остались наедине со своими подозрениями и тревогами. Гнетущая атмосфера давила. А ведь вечер начинался так чудесно!

Напряжённое молчание прервала Ирина:

– Господа, я хочу сделать важное объявление.

Кудасов, видимо, не ожидал от вступления ничего доброго и в волнении взялся за правый ус. Оставшийся в одиночестве левый ус воинственно топорщился в явном противоречии с настроением обладателя.

– Я объявляю награду тому, кто найдёт преступника, ― торжественно произнесла Ирина, с вызовом глядя на Кудасова. Звучало это так, будто она объявила награду за голову преступника, что было близко к истине. Однако цель, как я понимал, была иной: месть за Ланге преследовала незадачливого стража закона. Зная темперамент моей кузины, я был уверен, что она не остановится на достигнутом, пока не поквитается с Егором Федотычем.

– Ирина Феликсовна… Я считаю, что это неудачная затея, ― попытался возразить догадавшийся обо всём Кудасов.

– Егор Федотыч! – сверкнула глазами Ирина. – Я прошу вас не перебивать меня. Я приняла твёрдое решение, и никто меня не переубедит. Сумма награды – приличная; победителя, полагаю, она вполне устроит. Ну, что же вы молчите, господа? Кто согласен принять вызов? ― Она бросила многозначительный взгляд на Измайлова и он, будто поймав брошенную перчатку, слегка поклонился ей:

– Я готов принять участие в расследовании. Мне кажется, в каком-то смысле я даже обязан это сделать… ради памяти Феликса Петровича.

Тон Измайлова показался мне вполне искренним и, меня это даже слегка растрогало. Вряд ли у моего скупого дядюшки было в этом мире много друзей.

Кудасов, задумавшись, уставился на своего соперника,― и выглядел он довольно самоуверенно, как будто был заранее убеждён в своей победе. Я решил, что даже на случай провала поисков стилета в доме, у него созрел запасной план.

И вновь события приняли неожиданный оборот. Измайлов с мягкой улыбкой обратился ко мне:

– Михаил Иванович, я прошу вас быть моим помощником в этом деле.