Твои груди полны молока
И небесного света
На осеннем песке
Оставляя свой крохотный след
Ты в потоке речном
Уплываешь с осколками
Грустного лета
На затерянный остров
Расплавленных слез и любви
«Там, где снег на высоком холме…»
Там, где снег на высоком холме
Звуки арфы сладчайшей и лиры
Ночь лежит на холодной земле
На запястьях сверкают сапфиры
Недоступных светил
Из далеких миров
Изумруды – на трепетной шее
Там, где падают звезды
В глубины веков
Ночь хрустальные молнии сеет
Ждет желанные всходы
Горячих семян
Тростника грозовые побеги
Незаметно касаются призрачных ран
В пальцах ветра текущие реки
Языки говорливого пламени
Сон (многоликий близнец мирозданья)
Собирают полуночный ужин на стол
Приближается время свиданья
Ночь встречает гостей
У открытой двери
Шелк струится по бархатной коже
Гости —
В синих плащах
В тайной комнате сна
Им готово прохладное ложе
Шелест крыльев испуганных бабочек
Смерть
Притаилась в измятой постели
Гости
Медленно входят
В разбуженный дом
Цепь звенит на измученном теле…
Грузия. Монастырь Святого Креста
Их только двое здесь
Простых монахов
В замерзшем храме
На пустой горе
Бесцельный звон
Волнующий и строгий,
«Святой и волк» —
Икона в алтаре
Три грубых фрески —
Красный и лиловый
Густые краски
Вековая пыль
Читают службу
Громко и надрывно
Листает ветер
Ветхую псалтирь
И лунный свет
Ползет по голым стенам
Вот, он поблек —
Туман стекает с гор
И у дверей
Своей печальной кельи
Я с темнотой затеял разговор
«Цветов гниющих…»
Цветов гниющих
Сладковатый запах
Коснулся лепестков
Дрожащих роз —
Колючие, изогнутые стебли
Манили свежестью
Лесных
Блестящих ос
Пробились стебли
Сквозь гранит и мрамор
Могильных плит,
Сквозь золото имен
Покой сочится маслянистой влагой
Деревьев – созерцателей времен
Прозрачных и унылых расстояний
Забыто бремя
Тихий блеск икон
В простой часовне
На исходе лета
Перед Владычицей
Спасительный поклон
И сонный дух рассеян панихидой
Наполнен воздух веселящею смолой
И над землей нелепые обиды
Смывает дождь
Прохладною волной
«На солнечной скрижали…»
На солнечной скрижали
Отчий перст
Выводит Слово
И увенчана короной
Пречистая Звезда
Превышшая небес,
Архангелы
Ткут молнии
И снова
Миро стекает из разбуженных сердец
Врачует раны
Страхи
И сомненья,
Три девственные лилии растут
На древних ложах
Как благословенье,
Эфир сверкает
Благость Божьих рук
Ложится на священные растенья,
Перебирает четки
Странный друг
Хранитель мой
И неземное пенье
Благоговейно вознеслось к Творцу
Разорван круг иллюзий и желаний
И озарение сломало тяжесть мук
Испепелило ложь
Пустых страданий…
II. Сны накануне войны
«Все дни твои – лишь мантии…»
Все дни твои – лишь мантии
Господней
Неуловимый блеск среди оков
Земных, витиеватых наслаждений
И повторения запутанных грехов
Все дни твои – лишь ожиданье смерти
Среди растерянных,
Чуть тлеющих молитв
И письма о любви
В простом конверте,
Что превратились в погребальный крик
Но есть величье в приглушенном
свете
Воспоминаний,
Светлая печаль
Туманной дымки
Над морской водою
И птичьего полета
Сонный рай
Соленого и мокрого железа
Прикосновение
К холодному стеклу
Твоих ладоней
Сильных и безбрежных
И сладкий запах
Листьев на ветру…
«Петухи гребешками трясут…»
Петухи гребешками трясут
Капля за каплей ночь выпивают
Золото дней стерегут
Зерна пшеницы
В четки вплетают
Гонят овец пастухи
Жены читают Писанье
В сердце вонзили мечи
Бог им готовит изгнанье:
Жизнь на чужбине
Мятежные сны
Плач у икон на рассвете
И ожиданье ущербной луны
В узком небесном просвете,
Сотни проклятий несут на плечах
Руки висят словно плети,
А за спиною – прекраснейший сад,
Где укрываются дети —
Пьют молоко,
Козий сыр на траве:
Вкус маслянистый и пряный,
Мокрые губы
И на земле
Дождь отдыхает упрямый
Перетекает в холщовый подол