Там знаю, каждый третий, дрался как герой.
На век будь проклят тот, кто их туда послал,
За стаканом резко победу обещал,
Кто безразличен к слезам жён и матерей,
А только звёзды всё на грудь цеплял скорей.
Но слава Небу, его брошен в яму гроб,
Застойному периоду сказали: – Стоп!
И реки потекут, куда текли весь век,
Друг друга убивать не должен человек.
Пусть беды за бедой пока у нас идут,
Мы на одной земле, нам руку подадут.
Чернобыль и Спитак, сгоревший самолёт,
Кому ещё судьба такую боль пошлёт?
Тех, кто погиб, навек мы в сердце сохраним,
А тем, кто жив, уменьшим боль добром своим.
Опустим взгляд и сбросим снова шапки прочь,
Над нами, как дамоклов меч, «афгана» ночь.
01.04.1989.
Это была война матерей
Бюрократы глаз закрывали,
Ведь – это было выгодно всем.
Войну от народа скрывали,
А друзья уходили – совсем.
А желторотых мальчишек строй
Он всё редел под свинцом дождя.
В эСэСэР уж царил «застой»
Под эгидой от горе-вождя.
Пресса она тоже молчала,
Ведь боялась попасть в опалу.
А смерть их косить продолжала,
И конец приходил – Началу.
И никто не сказал: – Не надо.
И никто не крикнул: – Верните!
Никого не брала досада,
Так зачем же теперь вопите?
Мол, не мы туда посылали,
Военком от взяток в запое.
Но они вам жить помешают,
Ведь – поколение крутое.
Там под пулями их ковали
И горбатили, как верблюда.
Тут вашими жертвами стали,
Когда возвратились оттуда.
Только их родные матери
Всё сначала прекрасно знали.
У порога, как на паперти,
Боль несносную принимали.
Постареть в горе без времени,
Эту боль им не смыть слезами.
Ноги в одном были стремени,
Они видели их глазами.
Сожалею, многих не стало.
Те «душманы» ведь хуже зверей.
Повторяю, песни начало…
Это была война матерей.
15.12.1990.
Блокаднице
Жил один человек. Был добрым, но строгим.
Её любили. Хотя не нравилась многим.
Даже враги, её порой восхваляли.
Честность и воля их сердца покоряли.
Блокада, стон голодных детей в квартире,
Зажигалки ей было тушить по силе.
Разруха, голод, не роптала, стерпела.
Дети растут – то главное в жизни дело.
Правнуки – то счастье пришло со временем.
Эта забота ей не была бременем.
Любовь и слова, честь сохранять учила.
Бурю -скандал, своей добротой гасила.
Но всё же ушла, её сердце устало.
Любящее, биться навек перестало.
Да! Достойно своей Отчизне служила.
Своей жизнью нас от фашистов укрыла.
Так прими, земля – душа отлетела в рай.
Ты молитву над ней – Отче наш… – прочитай.
– Прости – прощай к святым ты уходишь духам.
Спи спокойно, земля тебе будет пухом!
08.01.1991.
Нет войне конца
Расцвели подсолнухи в поле на Донбассе,
Среди мин, снарядов – жёлтые цветы.
До войны учились мы с ней в десятом классе…
Юная богиня, залегла в кусты.
У плеча винтовка, а на прикладе риски,
Сотню уложила вражеских солдат.
Собрала жетоны, все письма и записки,
Для отчёта нужно, может, для наград.
Да, были там из Львова и иной сторонки,
Письма отсылала, если адрес был.
А в письма те бросала вместо похоронки
Солнца лепесточки, что их прах укрыл…
Всё ходит и поныне – риски добавляя,
Падают солдаты от её свинца.
Их души отлетают в небеса Донбасса,
Есть войне начало, нет войне конца.
25.06.2014.
Не бродить мне больше по Одессе
Не бродить мне больше по Одессе,
В ресторане мне не испить вина.
На моём пути к родной Одессе
Идёт «АТО» – гражданская война.
Мать меня родила под Херсоном,
Но вот Одесса чем-то мне милей.
Там встречает «Дьюк» меня с поклоном:
– За Одессу! Ты друг, вина налей.
Выпьем стоя, как на именинах,
За нам родные сердцу имена.
Сердце в ностальгии паутинах:
– За Одессу и за друзей – до дна!
Не бродить мне больше по Одессе
И не увидеть, не обнять друзей.
На моём пути к друзьям в Одессе
Взрыв снарядов и мирных смерть людей.