Стихи. Книга 4 Валерий Карт
Редактор Анатолий Антонович Анимица
© Валерий Карт, 2018
ISBN 978-5-4493-6290-2 (т. 4)
ISBN 978-5-4493-4482-3
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Валерий Карт
Книга четвертая
1991 —
Держитесь!
«По дорогам пыль густая,
Вдоль дорог – покос,
Сторона моя родная,
Милая, до слез…»
Аленке
Полуулыбка на твоем лице,
Полунамек и полуоткровенье,
Ты наяву, отнюдь не сновиденье,
Стоишь потупясь на своем крыльце.
Печаль стекает на покатость плеч:
Ушел, обидел, не сказав ни слова.
Слеза сверкает на ланитах снова.
О, как ее от горя уберечь?
Струится вечер синий меж домов,
Гроза стихает за далекой рощей.
И виден молний искрометный росчерк,
И в утешенье не хватает слов!
Не комкай губы, нежная печаль,
Не торопи, не искушай надежду.
А ветер – пострелец, лихой невежда,
Уносится в сиреневую даль.
Держитесь!
Держитесь!
Всякий за себя,
Один лишь Бог за всех…
Любите ближних, не любя,
И верьте в свой успех.
Спешите!
Поцелуй сорвать
Случайный неслучайно.
И полно, полно уповать
На мессу со свечами…
Мужайтесь!
Слезы ни к чему
Ни в жизни, ни в петле.
Господь уверовал в Фому
И радость на Земле.
Молитесь,
Братия Руси
И в храмах, и в тюрьме!
Помилуй, Господи, спаси,
Не исчезай во мне.
***
Чудо-Млечному,
В колеснице пророка
Тяготеем к Востоку.
Наслаждаясь полетом
На коврах-самолетах,
Бродим валко и шатко
Мы по лунным ландшафтам.
Каждым чувственным нервом
Мы душою с Венерой
И попутно, и разом
Познакомим вас с Марсом..
Мы – столетий элита
Жизни вечной, орбитной,
И поверьте, не поздно
Нам шарахаться в звездах.
И ничуть не жалеем,
Что в родстве с Водолеем…
И лелеем, как пленниц,
Мы вселенских Медведиц.
Учим «азы» и «веди»
Старых новых созвездий
И бессмертию внемля,
Любим матушку Землю,
Но, почуяв вдруг запах,
Гончих Псов шлем на Запад.
***
За околицей гармонь
В тишину роняет звуки.
Как тревожно от разлуки
В этот вечер голубой.
На истоке трех дорог
Бабье лето задержалось,
Ночь спешит, какая жалость,
Нас не греет свежий стог.
На жнивье упал туман,
Заходилось сердце сладко,
Целовались не украдкой,
Ах, какой хмельной дурман!
Акварельная луна,
Словно голая девица,
Хорошо, что нам не спится,
Ночь желанием полна.
Гармонист устал играть,
Кисеей луна укрылась,
Как же это все случилось,
Мы устали понимать!
***
Как тоскливо ветер воет
В стылой, слякотной ночи.
В полутьме сидим, нас двое,
Тихо думаем, молчим.
Шевелит цветок лампады
Вечных мучеников лик,
Звук чарующей ламбады
В городском саду затих.
Неразборчивые тени,
Тени движутся, живут,
Чудно как, пропали стены,
Небеса вдали плывут…
Власть отдать готова осень
Снежной матушке зиме.
Мы Спасителя попросим
И не вслух, а на уме:
Силы Духа, силы Слова
И терпения в Любви.
Завывает ветер снова,
С толку сбить нас норовит…
***
Не грусти, подруга, попусту,
Не грусти, прошла весна…
Небо – выцветшею простыней,
Осень красками красна.
Что задумано, не сбудется,
Время – только отдавать…
Кто-то, может, не заблудится
И успеет все объять.
Мы ходили не тропинками,
Руки вскинув к небесам.
Нас не мучили под пытками,
Пытка пущая – я сам.
И верстою стервенелою
Шли открыто, не таясь
И везде старались первыми
Протоптать и снег, и грязь.
А сегодня запорошило
Снегом буйные виски.
Где же ты, моя хорошая?
Я извелся от тоски…
За тобой спешу в нездешние,
Занебесные края…
Надоела вдруг неспешная,
Жизнь ненужная моя…
***
Приснился ночью страшный сон
И липкий, как смола, и темный.
В нем выли ветры в унисон
Собакой тощей и бездомной.
Среди уродливых осин
По болотине бродят твари,
Из жутких топей и трясин
Кивают безобразья хари.
Попал к чертям, как кур в ощип,
Дрожу на кочке, как на плеши.
Вокруг шипенье, вой и всхлип,
А на суку хохочет леший.
За что сия планида мне?
Не пил, не крал, не хаял беса,
А пот ручьями по спине
От ужасов ночного леса.
Поверь, нет худа без добра,
Я поднатужился, поверил,
Дожил, бедняга, до утра,
Перекрестил иконой двери.
И дед мой, немощен и стар,
Прошамкал ртом на ухо тихо:
«Чтоб ночью не попасть в кошмар,
Не накликай под вечер лиха…»
***
Из плена долгов и налогов
И рыночных тяжких забот
Себя тороплю понемногу,
Все грустное – брошу за борт.
Отрину ненужные споры,
Машину поставлю в гараж
И вздрогну в кафе до упора
До важного самого аж!
За милых пью дам и немилых
Брюнеток, блондинок и беж…
Оркестра плывут они мимо
И столиков следуют меж.
И с мордой лица нерутинной
Кадрю и снимаю подруг.
О чудо, походкой утиной
Аннет приближается вдруг.
***
Неопалимая купина
Явилась мне в дороге…
Я не готов, нет времени и сил,
Бросаю скудный скарб
С утра в телегу-дроги
И ухожу туда,
Где плещет мутный Нил.
Язычеством измучена Расея,
Изменой робких душ и слабых тел,
Судьба ведет дорогой Моисея,
Но торжествует власти беспредел.
Привычной стала кровь,
Холера и чума,
Могильный червь жирует…
Выходит – в глаз и в бровь —
От злата без ума, толпа пирует.
Уходит страшный век,
Конец тысячелетью
И мы почти в аду…
Купины вещей свет,
То розами, то плетью
Держись, отец! Иду!
***
Ах, друг мой, псина, славный Шон,
Тебе я предан в год Собаки.
Залижем раны после драки
Под тихий несобачий стон.
Люблю, хочу я всякий день
Смотреть в глаза твои собачьи.
Ты держишь взгляд, а это значит
Любить друг друга нам не лень…
Как славно лапу мне даешь
Пожать рукою человечьей!
И обнимаешь так за плечи,
Что каждый раз по телу дрожь.
И в этой жизни не предашь:
Ты – пес, ты Шон, а не Иуда.
Пожалуй, будем жить, покуда
Не скажет небо нам: «Шабаш!».
***
Не стремись верхом на кресло,
Не тупи о кресло шпоры,
В конной скачке, как известно,
Дай коню простор, не шоры!
Развернем в строю казачьем
Стяг победный против ветра,
За комэском мы поскачем
В бой кровавый, в стиле ретро.
А печальные мозоли
На руках, заду и бедрах
Летним утренним озоном
И загаром в стиле вёдро…
Как порой нам не хватает
Пенья пули мимо уха,
Конной брани, словно в стари,
Боевого вкуса духа.
Рассупоним дружно чресла:
Зад – в седло и – вскачь наметом…
Не заменят чудо-кресла
Эскадронные заботы.
Коллегам
Всё Иваны мы, да Марьи,
Плюрализма суета.
Отправлюсь весенней хмарью,
Дух трепещет – лепота!
Пугачевскому серьмяге
Ложку дегтя на ведро
Медовухи или браги,
Чтоб куражилось нутро.
На Днепре, Урале, Яне
Солидарность – не замай!
Раскуражились славяне,
Расплескали Первомай…
Эй, шеренги, подравняйтесь,
Мозг России, класса соль
И сердца, соединяйтесь
Чрез отчаянье и боль.
Нам нерыночною мордой
Не прорваться в «братство» стран,
Назовись ты хоть Раймондой,
Хоть Креститель Иоанн.
Женским цветом утро красит
Кумачом да кумачом…
Выводи колонны, Разин,
Строй дружины, Пугачев!
***
Раздираю себя от гармонии,
Сострадаю, страдаю, даю,
Будоражат эфир благовония
И церквей, и тюремных кают.
На спасешься, чудак, на открестишься
От острога и стыдной сумы,
Наша жизнь – полушаткая лестница,
Не спасешься от злобной чумы.
Заставляю себя успокоиться,
Пролетаю, летаю, таю,
Перестройка терновая колется,
Где ты, птица моя Гамаюн?
Растерзаю себя, перемучаю,
Продерусь через тысячу бед
И, надеясь на исповедь лучшую,
Обуздаю кобылу побед…
Вечерний сон
Все едино в поднебесном мире,
Все едино, ты уж мне поверь.
Ветер струны шевелит на лире,
Жалуется скорбно коростель.
Серый и погасший день уходит,
Тяготит дремучая тоска,
Незнакомый пес на огороде
На прохожих мучает оскал.
Шалая вода кресты ломает
Ветхонькой часовни над рекой,
Все едино, только грудь сжимает
Непонятный ныне непокой.
Вечереет. Тихою зарницей
Отлетает ввысь моя душа
И луна – известная блудница
Непристойно-жутко хороша.
Жива молитва
Старушка на углу иконой
Благословляла всех подряд,
Не зря в народе говорят:
«во благо на Руси поклоны»
Вокруг погоста суета,
Кипела жизнь слезой и смехом,
Блаженный бомж светил прорехой,
Молитвой поминал Христа.
И зябко кутались дома
В лохмотья серого тумана,
Хотелось верить без обмана
Душой голимой, без ума.
И припадая к алтарю,
Свечами греем божьи лики
И шевелятся чудно блики,
Встречая раннюю зарю.
Живет молитва и без слов,
Поверьте, люди мне, поверьте!
А в куполах, беснуясь, ветер
Блажил на сотню голосов.
***
Неприятный разговор,
Ворох сплетен,
Не картежный перебор —
Шалый ветер.
Перед вечностью в долгу
Неоплатном,
Не забуду жадность губ
Многократно.
Не устану повторять
Твое имя,
Из огня любви нырять
В хлад полымя.
Не объемлю головой
Не повинной,
Рву любви своей рукой
Пуповину.
Не приятный разговор, Не до смеха,
Жив, курилка, до сих пор, Вот потеха!
***
Тайно, робко, несмело
К Вам душою влекусь,
Изабель, Изабелла —
Мой сиреневый вкус.
Ты, что ветка сакуры,
И стройна, и гибка
Я не с Вами покуда,
Не со мной Вы пока.
Дочь полярных сияний
И снежинок сестра,
Не пугайся признаний
У мужского костра.
Успокой свое тело,
Не грусти, не дрожи…
Изабель, Изабелла
У полночной межи.
Пригуби поцелуем
Долгожданный чорон
Серебро полнолунья
Отражает кулон.
Забивает дыханье
И глаза мать – метель…
Подари мне признанье,
Изабель, Изабель.
Пригуби любви чорон…
Все нынче сатаной отмечены,
Златой телец смутил людей.
Воистину скандалы вечные
Мир будоражат всякий день…
В нас, в каждом – Моцарт и Сальери
Горазды все блажить и врать.
Раскроем занавеси, двери
И станем Гамлета играть!
Привыкли к недозрелым путчам,
От соприсутствия бежим,
И что нам хуже, а что лучше,
Скажи, кудесник, подскажи…
Но пустоты страшит шершавость
И черных дыр утробный зов.
Закончен век – какая жалость,
Конец надежд, конец оков!
Волнуют жимолости слезы
И в ясный день жасмина снег,
Но как всегда, шипы и розы
В венец вплетает человек.
***
Теряет листья календарь,
Как лес осенний,
Снегами балует январь
Земли посевы.
Меняет вывеску апрель,
Дрожит подснежник,
Тоскует жалобно свирель
Напевом нежным.
Под солнцем глянцево горят
