– А тебе идет такой прикид. Добро пожаловать в команду, теперь ты похожа на одну из нас. – Она шутливо поморщила носик и показала пальчиком на мой «наряд»: узкие черные брюки и футболку поло в тон с маленькой порхающей буквой М. Когда мне вручили униформу, я заметила, что футболка коротковата. И действительно, надев ее, я обнаружила, что над ремнем брюк сверкала тонкая полоска кожи, и попросила выдать мне мужскую футболку.

«Зачем? В этой ты бы выглядела очень красиво, – возразила костюмерша, ответственная за сценические костюмы и униформу для персонала. – У тебя красивое тело, ты фигуристая. Что не так с этим размером?» Я посмотрела на нее с раздражением и ничего не ответила. Она сжала футболку в руках, словно смутившись от моего молчания. Я не просила комментировать мое тело, а просто попросила у нее мужскую футболку. Точка.

– Она не похожа, она и есть одна из нас, – поправил Джеймс, подмигнув мне, и в ответ получил от меня настороженный взгляд.

Я поставила на поднос «Гимлет» с ароматом лайма, Руби поблагодарила меня, развернулась и растворилась в зале. У стойки остались ждать заказов другие официантки, пользуясь возможностью чуть-чуть передохнуть и перекинуться друг с другом парой дружеских слов. Все молодые, хотя и постарше меня. Кто-то работал, чтобы оплачивать учебу в университете, кто-то просто добывал себе средства для существования в большом городе, а кто-то благодаря Milagro’s добился финансовой независимости от родителей.

Я пока ни с кем не сдружилась в клубе и не испытывала потребности в налаживании тесных связей с другими сотрудниками. Общение ограничивалось работой, и этого вполне достаточно.

– Ты до сих пор не рассказала, как тебя к нам занесло. – Голос Джеймса отвлек меня от девчоночьей болтовни.

Он стоял рядом с неизменно добродушным выражением лица и плавно, не теряя ни капли, наливал шардоне в два начищенных до блеска бокала.

– Мне нужна была работа, – ответила я, наливая смесь в цилиндрический расписной бокал.

– Да, я об этом слыхал. – Джеймс многозначительно подмигнул.

Я нахмурилась.

– То есть?

Он потянулся за маленьким зонтиком, чтобы украсить коктейль, одарил меня сверкающим взглядом и пожал плечами.

– Здесь новости разлетаются быстро…

Ах вот как!

Вытирая руки полотенцем, я подозрительно прищурилась. Я не понимала, Джеймс шутил или просто поддразнивал меня, как он это умел. С другой стороны, меня не радовало, что обо мне судачат. Я предпочитала держаться подальше от сплетен и болтовни и надеялась на понимание окружающих. Скрестив руки на груди, я прислонилась спиной к стойке. Другими словами, приняла позу любопытствующей.

– Скажи-ка мне, а что еще ты слышал?

– Эй, Мирея! – Одна из девушек-официанток огляделась и застенчиво посмотрела на меня. Глаза у нее бегали туда-сюда – казалось, она боялась меня о чем-то спросить и в то же время очень хотела это сделать. Девушка облизала блестящие губы и выпалила: – Это ты залепила пощечину Андрасу Райкеру?

Внезапно вокруг стойки воцарилась тишина. Голоса затихли, все головы повернулись ко мне. Лица выражали нервное, жадное любопытство.

Я едва заметно кивнула, и официантка отпрянула с покрасневшими щеками, как будто только что я и ей дала пощечину, а не ответ на вопрос. Она посмотрела на остальных с выражением человека, который не знает, с кем только что разговаривал: с идиоткой или героиней. Я посмеялась бы над их реакцией, если бы Руби не рассказала мне об этом парне. Даже Джеймс теперь, казалось, потерял желание шутить.

Что еще они знали о нем?

А если честно, действительно ли я хочу держаться в стороне?