– Тут… Снимки… Меня… – прошептала я и зажмурилась, чувствуя все усиливающееся давление металла. – Привези флешку, а то меня убьют, – всхлипнула и заревела.

– Скажи, что они будут через десять минут, – рявкнул он и сбросил вызов.

– Через десять минут, – повторила я, боясь пошевелиться.

– Если твой знакомый опоздает хоть на секунду… – мужчина замолчал и покачал головой. Чем-то щелкнул и меня парализовало от страха.

Я дрожала, как припадочная, глотала слезы и мысленно считала секунды, которые Елисей тратил в пустоту. Ну не верила я, что он мог уехать далеко. А что, если этот шкаф подумал, что мой звонок – очередная жалкая попытка вернуть флешку? Может ведь? Посмеётся и не приедет. А меня тут убьют. Я тихонечко всхлипнула и застонала от очередной пощёчины. В голове зазвенело так, словно кто-то ударил по ней кувалдой.

– Ни звука, – негромко произнес мужчина, и я кивнула, прижимая ладонь к горящей огнем щеке.

«Да где же тебя носит?» – мысленно проорала я. И в этот момент дверь с грохотом слетела с петель, а в квартиру влетел Халк. Его кулак с хрустом впечатался в челюсть первому мужчине, оказавшемуся на его пути, и пока обмякшее тело падало вниз махина уже нашла новую жертву. От удара ногой в грудь второй пролетел комнату поперек, вмазался спиной в дверь шкафа-купе и вместе с ней оказался внутри. Я только хлопнула ресницами и выдохнула – приехал.

– Живая? – рявкнул Елисей, заметил на щеке след от пощечины и через секунду уже прижимал к стене ударившего меня, держа его за горло.

Сдавленно хрипя и дергая ногами над полом, еще недавно опасный мужчина сейчас выглядел жалкой тряпичной куклой. Болтается, хватаясь за запястье Елисея, а тот свободной рукой сноровисто обшаривает карманы своей жертвы, будто она ничего не весит. На пол упал пистолет, обойма, связка каких-то тонких металлических пластинок и моя фотография.

– Кто заказал? – прорычал Елисей, встряхнув мужчину.

– Се… Се… – прохрипел он.

– Селезнев?

– Да.

– Собирайся!

Я подскочила с дивана и стала метаться по комнате, не зная за что хвататься. Разбросанные по полу вещи, путались под ногами и постоянно отвлекали. Я понятия не имела что в таких случаях брать и поэтому стала сгребать в охапку все подряд.

– Сумку возьми! – подсказал Елисей.

– Ага, – шагнула к шкафу и тут же замотала головой. – Там… Там этот лежит…

– Сейчас.

Раздался глухой удар, следом звук брякнувшейся о пол черепушки, и Халк пошел к изуродованному шкафу. За ногу вытащил из него бессознательное тело, не особо с ним церемонясь – ещё одна головушка встретилась с полом, – и потом вытащил из-под обломков двери мой чемодан.

– Собирайся.

– Ага.

Я свалила на диван собранные вещи и начала их аккуратно укладывать, а за спиной раздался обречённый вздох:

– Ты тут два часа собираешься паковаться? Отойди уже.

Оттеснив меня в сторону, Елисей за минуту утрамбовал в чемодан мои пожитки и кивнул в сторону стола:

– Ноутбук брать будешь?

– Ага.

– Попугай.

– Ага.

Я подошла к своему столу и всхлипнула: мой новенький, ещё ни разу не опробованный, Canon валялся в углу рядом с батареей и по обилию обломков вокруг него только тупой не смог бы догадаться, что ему каюк. Полный и безвозвратный. Развернувшись к лежащему на полу мужчине, я со всей дури впечатала ему носком туфельки прямо между ног и потом ещё раз, уже по ребрам.

– Сейчас он ничего не почувствует, – хохотнул Халк.

– Зато, когда очухается, почувствует. Гнида! Уродина! Триста тысяч на ветер! – я нанесла очередной удар по ребрам, а затем два по яйцам. Чтобы запомнил, козлина, что женщин бить нельзя. И ломать их фотоаппараты тоже.