Глава 3 В Царицыне
Эту ночь, как и другие
Коротали у костров
Когда дни стоят сухие
Полог звездный лучший кров
Наконец, пошли поселки
Две недели, как плывут
Да и струги не иголки
Рано, поздно ли – дойдут
Показались стены града
Сам Царицын, по – всему
У слободки встать бы надо
Оглядеться – что к чему
Тут и Лазарь – Батька, как
Исполним княжий запрет? —
– Нет уж, Лазарь, плох казак
Коль своей головушки нет
Да и что бояться ныне
Скоро выступим открыто
Пора волю дать гордыне
Иль не нами персы биты?
Иль не нас заждались люди
В городах и весях?
Нет, по – барскому не буде
Натерпелись бесов
Но покамест у сих мест
Постоять бы надо
Как народ двинет окрест
Вместе пойдем к граду —
И ведь, верно – через час
Не узнать округу
Люди толпами, крестясь
Повалили к стругам
Бабы, дети, мужики
Поднимая пыль
Босые, наперегонки
Бегут глянуть сказку – быль
Глядь, уже вся слобода
Как один на берегу
– Лазарь, сейчас, пожалуй, да
Я и в град идти могу —
Батька сходит – крики, плачь
Восторга половодье
Все – рванула душа вскачь
Ни к чему поводья
Как взбесившийся рысак
Поскакало время
Усидит ль на нем казак
Без седла и стремя?
Повалил людской поток
К граду, что лавина
Из лаптей и босых ног
Вдоль речной долины
Облепив на граде стены
Пораскрыв, как дети рты
Видом встречи упоены
Стрельцы смотрят с высоты
И напрасно воевода
Поспешил врата закрыть
Разве можно от народа
Свет надежды утаить?
Когда колокол заныл
Праздным, зычным гудом
Град открылся и застыл
В ожидании чуда
Потекла казачья лава
Сквозь ворота, без оглядки
Кто налево, кто направо
За толпою, как на святки
Батьку вынесло на терем
Воевода у крыльца
Волосат, пузат, что мерин
На охране два стрельца
Очи бегают – напуган
Не по чину и годам
До колен на нем кольчуга
И до них же борода
Крик – Батька, это Унковский
Сам царицынский глава! —
– Можа, он и таковский
Пущай промычит сперва
Ну, кикимора болотная
Разевай – ка рот сама
Иль тебе тоска народная
Слаще пения псалма?
Ты пошто засов совал
В городские врата
Можа, с пьяных глаз спознал
Во мне супостата?
Подь сюда, чтоб всяк видал
Кто есть воевода
Часто ли ты лик казал
Своему народу? —
Крики сбоку – Лиходей
Вымотал все жилы
Не считает за людей
Ни нас, ни служивых
Изверг постылый!
Особливо любит кнут
Сечет самочинно
Мужики как мухи мрут
Опосля без причины —
Слыша речи мужиков
Про его усладу
Чует князь – расклад таков
Спасать бы шкуру надо
И, забыв, что он их князь
Царем править званый
Упал ниц, и волочась
Пополз к атаману
– Батюшка, помилуй мя
Что не хотел пущать – мой грех
Обещаю вот при всех
Отмолю то в церкви я —
Атаман, взглянув брезгливо
Сапогом ткнул толстяка
И ножом неторопливо
С бороды сбрил два клока
Все вокруг захохотали
Даже княжие стрельцы
До того нелепы стали
Бороды его концы
– Токмо это ведь не все
Чтобы демона простить
Снять исподнее белье
И от души проучить
Для начала двадцать раз
Кнут его же взять
Если буде баловать
Я опять приду до вас
Но, тогда уж, не пенять
Сам повешу в тот же час —
Крик – Что, в пытошную князя
Батька – атаман? —
– Нет, ни в коим разе
Тащите на майдан
Нехай каждый видит
Как наминают бока
Тому, кто обидит
Бесправного мужика —
Воеводу подхватили
Под ядрены локотки
И на площадь потащили
На дощатые мостки
Повернувшись к народу
Батька продолжал
– Люд честной, пока проходом
Я у вас с дружиной встал
Отдохну денек – другой
Мне Царицын люб и сладок
И уйду на Дон домой
Наводить порядок
Не кручиньтесь, сказ вам мой
Ждите – всем дам волю
Потерпи народ честной
До весны, не боле
Как управлюсь на Дону
Возвращуся следом
Мне на вашу сторону
Путь короткий ведом
А, сейчас, нехай казак
Погуляет малость
Ужо слышали никак
Сколь ему досталось
А, чтоб и вам, смочить нутро
Примите от атамана —
И он бросать стал серебро
Горстями из кармана