То было предложение, от которого невозможно отказаться, так что Гизела послушно забралась внутрь, надеясь на лучшее, но готовясь ко всему. Мало ли что ей взбредет на ум? Вдруг замкнутое пространство кареты спровоцирует ее н а… что-нибудь?

Леди Маргарет устроилась рядом и отдала Гизеле свою муфту, в которую та, исключительно чтобы избежать долгих препирательств, сразу же сунула руки. Карета тронулась, хотя лошадь, ослабевшая от страха, едва перебирала ногами. Женщины сидели молча, пока не увидели за окном прямоугольные башенки усадьбы. Лунный свет мерцал на каменных стенах и казалось, что сам дом отлит из черного матового стекла.

– Так прекрасно, – прошептала леди Маргарет у самого уха Гизелы.

– Да не то слово! – почти искренне произнесла виконтесса, понимая, что их дорога длиною в вечность почти закончилась. И где-то там есть Берта.

– А что именно прекрасно? – все же уточнила она, ведь Дарквуд Холл даже в пьяном угаре прекрасным не назовешь.

– Любить, – отозвалась вампирша и повторила, словно сама еще не до конца поверила: – Это так прекрасно. Кто бы мог подумать.

До усадьбы Берта добралась первой и довольно долго поджидала Фанни у ворот, а как только он появился, выпалила давно терзавший ее вопрос:

– В то утро, когда все произошло, ты сказал хозяину, что Фетч напугал Гизелу и она выбежала из комнаты. Откуда ты это узнал? Ты ведь не успел ее расспросить.

Вампир сбился с шага, но почти сразу ответил:

– Он со всеми гостями так поступает.

– В таком случае, почему ты нас не предупредил? И вот еще что – Гизела мне рассказала, что не закрыла за собой дверь, когда выскочила в коридор. А потом оказалось, что единственная открытая дверь ведет в покои этой вашей миссис Мастер. Стало быть, кто-то закрыл дверь за ее спиной и открыл другую. Уж не ты ли, гаденыш? Подставил нас, да?

В каждом ее зрачке полыхало по ледяной искре. Фанни в точности знал, что именно она чувствует, и хотя вампирша в любой момент могла вцепиться ему в глотку, даже успел ее пожалеть. А может, не ее, а в который раз себя. Упыри ведь не транжирят сострадание направо-налево.

Ухмыльнувшись, он попытался высокомерно посмотреть на Берту, но для этого ему пришлось бы как минимум встать на цыпочки, а то и подпрыгнуть. Посмотреть получилось всего-навсего с вызовом.

– А пусть и так. Только на ее месте должна была оказаться ты! Ты в такой же мере леди, что и Маргарет. Вы бы спелись. Но кто же знал, что ты первая в ванную заскочишь! А мисс Гизела… да, не повезло ей, но в любом случае, так авантажнее для всех нас.

– То есть, для всех вас.

– Именно! С тех самых пор, как эта женщина завлекла милорда в свои сети, он только и думает, как бы ее подчинить. Только и разговоров, что про миледи, больше ни до чего ему дела нет! Живут, как Панч и Джуди. Вечно скандалы, вечно интриги, перед соседями стыдно. Все знают, как эта выскочка его на себе женила! Ну ничего, теперь-то она не встанет между Мастером и интересами клана.

– А если я пойду и наябедничаю?

– Хозяин отходит меня осиновой тростью, – ответил Фанни с равнодушием шалуна из отчаянных, который уже протоптал дорожку в кабинет директора. – Не убьет ведь. На мне все праздничные хлопоты.

– Дружно живете, – похвалила Берта. – Раз уж нечисти все собаки чураются, Мастер завел тебя. Есть, на ком плохое настроение вымещать.

– Ну и ладно. Собаке, по крайней мере, не только пинки, но и кости перепадают. При жизни мне везло гораздо меньше.

И тут она сказала нечто такое, от чего юный вампир чуть не запнулся.

– Предатель.

– Ч-что?

– Ты ведь не станешь отрицать, что предал его. Своего господина. План у него изначально был гадкий дальше некуда, но от твоего вмешательства стало только хуже. Ты не только нас подставил, но и его подвел. Предатель и есть.