А поплатились за это его жена и дочь. Его родных убили. Его дом сожгли. И все из-за него! Он должен был просто подчиниться, стать как все. Капля потекла по щеке и Макс стер ее пальцем, но не увидел крови. Капля была прозрачной, как вода, и Макс вспомнил слово «слеза». Он плакал. Кажется, первый раз за всю свою жизнь, но теперь слезы текли, и он не мог их остановить. Это все из-за него! Город – лучшее место для таких, как он. Место без имен и названий. Место, где он – просто «гражданин», и может позволить себе не помнить, как кричала в огне его дочка. И как он не смог спасти ее. Здесь можно жить и не думать о том, что стало с ее обугленным телом.

Когда слезы просохли, Макс умылся и вытащил бутылку воды их холодильника. Однажды он уснул в собственной кухне и поверил, что вся вода в городе отравлена ради него. И что вокруг города отравленный океан! Из-за таких вот фантазий он и попал сюда. И не пил уже сутки! Он сорвал крышку, уронил ее на пол, и сделал глоток.

Пол не пошатнулся. Макс не упал, не потерял сознание. Разумеется, в бутылке просто вода.

Он нагнулся за крышкой. Та закатилась за край холодильника, и пришлось потрудиться, что бы достать ее, вместе с комком старой пыли. Город вовсе не идеальный, он настоящий – тут есть даже пыль! Макс вытащил крышку, вместе с пылью и проводом. Провод тянулся одним концом к холодильнику, а на другом висела обычная электрическая вилка. Та самая, которую кто-то забыл воткнуть в розетку. Макс открыл дверцу холодильника. В холодильнике горел свет, его мотор урчал, как довольный кот.

Макс уронил крышку, и она опять закатилась под холодильник. Под холодильник, который работает без электричества. Так не должно быть. Это не настоящий холодильник! Они опять забрались ему в голову, они промыли его мозги и отравили воду. Как он мог снова поверить им? Надо делать что-то, надо выбираться отсюда! Макс распахнул дверь в ванную. Пустую ванную. Его жена вошла туда, но так и не вышла обратно.

– Пора на работу, ПУ-22! – включился динамик на стене. – Твой радиодруг напоминает: труд на благо всех граждан города – лучшее, чему может посвятить себя человек. Тебе пора собираться на работу, иначе ты опоздаешь. Не забывай, лучший завтрак – в кафе Аллея Дубов!

В работающем без электричества холодильнике дома ПУ-22 не было мяса. Зато тесак для мяса лежал в ящике кухонного стола. Из дома исчезли женщина, с которой Макс просыпался по утрам, их совместное фото, исчезла вся ее одежда, но тесак все еще лежал на месте. Удобный и тяжелый. Одно удара вполне хватило, что бы радиодруг на стене разлетелся на осколки.

Пластик брызнул во все стороны. И только лишь один пластик! Макс разгреб ногой то, что осталось от радио. Разве в радио не должно быть всяких деталей, микросхем и электронных ламп? Их не было. Холодильник работает без электричества, а радио на стене – просто кусок пластика.

– Хрен вам! – сказал Макс. – Все вы тут не настоящее, и хрен вам я тут останусь добровольно!

Он не был зол, на этот раз – только сосредоточен. Разрушение требует сноровки и внимательности. Макс разбил настольную лампу. Провод нырял в массивную подставку и на этом заканчивался. На другом конце сидела ни к чему не подключенная лампочка. И никаких проводов внутри самой лампы.

Удар тесака расколол розетку на стене, но не было ни искр, ни замыкания. Не было и проводов в стене. Как и все прочее, розетка не нуждалась в проводке и электричестве. Макс истерически хихикал, когда вставил вилку разбитой лампы в вырванную из стены розетку. Лампа загорелась. Он разрубил провод, а лампа продолжала гореть, пока он не выдернул вилку из розетки.