– «Чёрный обелиск». Не спрашивайте меня, что это такое, я не в курсе. Катя ухитрилась настроиться на него как на обычный гиперволновой маяк, но это всё, что я знаю.

– Да, эта твоя таинственная Катя. Как бы мне с ней пообщаться?

– Да запросто, – пожал плечами я. – Катенька, солнышко, давай к нам.

Раздался хлопок, и прямо из воздуха материализовалась Катя, в коротком синем платьице и белых босоножках.

– Звал, капитан? Привет, Иса. А кто этот дядька с сигарой? Ой, смотри, сейчас пожар будет…

Я посмотрел на босса и застыл. Такого ошарашенного лица у Бориса Всеволодовича я ещё не видел. Сигара выпала у него изо рта и огонь уже начал прожигать дырку в зелёной обивке массивного стола. Я вздохнул, пролевитировал графин, и вылил воду на очаг пожара.

– Босс, – пристыдил его я. – Это вопиющее нарушение техники безопасности. Курение на рабочем месте, в пьяном виде в постели с любовницей, у склада горюче-смазочных материалов… Не стыдно? Какой вы мне пример подаёте? И кто теперь раздолбай?

– Как такое вообще возможно? – босс меня явно не слышал, к счастью, наверное. – Здесь же куча активной защиты от внешних вторжений…

– Да? – удивилась Катя. – А я и не заметила.

Шеф быстро взял себя в руки.

– Так, всё, – попытался рыкнуть он. – Вон отсюда. Веселов проводит вас до ваших апартаментов. Встретимся завтра, у меня куча дел.

– Так вы же с Катей пообщаться хотели?

– Вон, я сказал!

Я пожал плечами, и мы удалились прочь, под конвоем Веселова. Капитан сопроводил нас до узилища, подождал, пока мы войдём внутрь, закрыл дверь и щёлкнул замком.

– Вот зараза, – выругался я. – Нас ещё и заперли. Нахалы!

– Если хочешь, – предложила Катя. – Я возникну за дверью и отопру.

– Не стоит, – ответил я. – Я и сам могу такое провернуть. Меня раздражает сам факт заточения. Эй вы там, – я несколько раз пнул ногой в дверь. – Свободу Луису Корвалану!

– Я даже боюсь спрашивать, что такое «корвалан», – вздохнула Иса. – По названию похоже на лекарство, вот только в гигасе не находится ничего похожего.

– Да я и сам толком не знаю, – пожал плечами я. – Опять шалости чужой памяти.

Над дверью возникло голографическое окошечко.

– Чего шумишь? – недовольно поинтересовался Веселов.

– Жрать когда дадут? – в тон ему ответил я.

– Когда положено, тогда и дадут, – заявил нахал и отключился.

– Вот поганец, – вздохнул я и сел на кровать. – Кстати, Катя, давай как следует познакомимся. Странно получается, я ведь про тебя совсем ничего не знаю.

– Давай, – согласилась душа моего корабля, и неуловимым движением переместилась ко мне на колени. – Спрашивай, капитан.

– Как тебе удаётся перемещаться в пространстве таким экстравагантным образом?

– Да я и сама не знаю, – пожала плечами Катя. – Просто думаю об этом, оно само и выходит. Я как электрон, всегда где-нибудь, да есть. Везде сразу и нигде конкретно, но если слегка поднапрячься, я появлюсь там, где надо.

– Для элементарной частицы ты слишком реальная, – я пощекотал её под рёбрами.

– Ай! – подскочила Катя.

– Вот скажи-ка мне муж дорогой, – прищурилась Иса. – Как это так получилось, что ты, при живой жене, в наглую обнимаешься с малолетками, а?

Так. Вот и он, первый «эль скандаль», как говорят галенты.

– Иса, – укоризненно возразила Катя. – Я ведь не абы кто, а его корабль. Ты же сама была им, так что должна меня понимать.

Иса насупилась.

– Ну а ты, Дэйв, что скажешь?

– Иса, – ханжеским голосом ответил я. – Укрепление эмоционально-психологических связей между интеллектом корабля и пилотом – залог успешного пилотирования.

– Значит тебе это нравится, да, Стэллар? – глаза Исы сузились.

– Иса, это нечестно! – возопил я. – Ты же знаешь, что на этот вопрос нет правильного ответа!