Стая Алексей Попович

© Алексей Попович, 2023

ISBN 978-5-0060-8420-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Алексей Попович

Стая

Роман

2018

Самая смелая фантазия

не в силах представить

себе тех необычайных

и диковинных случаев,

какие встречаются в

обыденной жизни…

АртурКонан Дойль

Горный склон был уже близко. Дряхлое, уставшее тело влачилось по холодным уступам. Иногда он взывал к помощи, но понятное дело, что здесь, вдали от всякого людского общества, ему никто не придёт на выручку. И от этой мысли он долго не мог отделаться. Казалось, что он вот-вот остановится и упадёт. Что-то помогало ему держаться, словно кто-то протягивал руку помощи, или позволял опираться на свою спину.

Путник вздохнул, решив сделать небольшой перерыв. Тело его нуждалось в отдыхе, хотя он прекрасно понимал, что не может надолго останавливаться, поскольку быстро превратится в ещё один кусок льда. В стареньком пальто лежало маленькое, аккуратно сложенное письмо. Почерк был искусный, словно каждая буква была в особом неповторимом стиле, одним словом шедевр каллиграфии.

Старик посмотрел вокруг, а затем, убедившись, что рядом никого нет, принялся в который раз перечитывать письмо.

«Это моё письмо тебе, дорогой Харальд. Тебе должно быть не терпится узнать, что же нового у меня, каких людей я тут встретила. И я расскажу тебе всё. Ведь, по правде говоря, дома всегда лучше, чем где-либо. Этот материал довольно ценный и быть может стану главным редактором, если шеф оценит.

Я здесь познакомилась с кучей интереснейших людей. Каждый из них словно самородок. Не встретила ещё не одного похожего. Они любят гостей, уделяют им много внимания. Тайша согласилась мне рассказать немного о вьетнамском быте. Они такие церемонные, столько всего нужно сделать, чтобы соблюсти все традиции. Должно быть соблюдено равное количество блюдец для чая и тарелок для еды. Так что весь процесс подготовки в разы дольше процесса поедания пищи.

Готовят они буквально из всего. Но чаще всего это овощи и мясо. Они утверждают, что едят это почти каждый день и им порой надоедает, а я поражаюсь, насколько это вкусно. И когда вернусь, буду готовить всё это дома. Ты ведь не против? Я знаю, что не против. К тому же тефтели и рыба мне уже слегка приелись. Тайша поделилась со мной рецептом приготовления. Сначала я спросила, где купить книгу с их рецептами, на что она рассмеялась, а потом пояснила, что во Вьетнаме такие книг и никто не пишет, поскольку эти рецепты знает каждая хозяйка. Я в тот момент ужасно покраснела.

Знаешь стыдно признать, но, похоже, хозяйка из меня не очень. Даже если моя еда и вкусная, то я недотягиваю до Тайши, с её удивительным чутьём. Она ничего не отмеряет и никогда не пробует, до того как приготовится. И при этом всякий раз у неё выходило так чудесно. Даже не знаю, смогла бы я так научиться готовить. Хотя знаешь, всё же я не променяю нашу маленькую элегантную Швецию на этот специфичный Вьетнам.

Кстати сказать, сама Тайша признаётся, что у них очень дешёвая еда продаётся на улице. И большинство вьетнамцев вообще кушают только в кафе. А между тем еда там вполне вкусная и ничем не хуже. Многие даже кухонь не покупают, чтобы не тратить зря деньги. Просто едят в кафе. Дёшево ведь.

Сами они приветливые, рады туристам. По сравнению с рядовыми шведами эти простые вьетнамцы кажутся такими живыми и настоящими.

Я видела древние храмы, столько в них всего интересного. Всё осталось нетронутым, несмотря на долгие годы. Здесь царит какая-то удивительная атмосфера. Словно погружаешься в прошлое, но при этом не покидаешь настоящего. Здесь так ценят тишину, спокойствие, уважают старину и чтят предков. Если бы европейцы были хоть немного похожи на азиатов! Я не говорю о том, что у нас нет вежливых и правильных людей в Стокгольме, просто здесь они повсюду и это сразу чувствуется, куда бы ты ни зашёл. Словно это есть в самом воздухе, в травах, в злаковых культурах.

Я сделала много снимков и приложу их к статье. Это будет очень здорово. Только представь на главной странице моё имя и фамилия. Между прочим, твоя фамилия, мой дорогой Харальд. Для меня всегда было гордостью её носить. И чего другие женщины так не делают. Я-то тебя знаю, ты ведь любишь все эти мелочи. Да и я к ним привыкла. Потому что не умею по-другому. Наверное, такими мы и умрём. Но не будем о плохом.

Я вернусь уже скоро, ты ведь сможешь встретить меня и помочь с багажом. Все данные у тебя есть, если помнишь, то в прошлом письме я их писала. И вот что ещё, возьми с собой Свена. Он, наверное, сильно скучал по мне, я к тому же обещала показать ему аэропорт. Он хотел погулять и посмотреть там всё, мы ведь не откажем ему в этой маленькой детской радости, правда, ведь?

Жду встречи с нетерпением, ваша Эрика»

Харальд дочитал и еле заметно улыбнулся. Ему стало тепло, теперь и никакой огонь ему был не нужен. Это письмо было её последним. Она вернулась из Вьетнама и больше так никуда и не полетела. Или может, полетела, но быть уверенным Харальд не мог.

Ему не хватало её простого обаяния, босых ног бродящих по квартире в полуночный час, аромата цветов Прованса, которыми пахла её одежда. Он, кажется, знал каждую складочку, каждый сантиметр её одежды. Всё это было таким родным и знакомым. Он уже не плакал, не смеялся, а просто испытывал что-то. Харальд и сам не понимал, что это на него находит.

Все эти морозные пейзажи нагоняли на него тоску, а холода заставляли его дёргаться во сне, не давая организму как следует отдохнуть. И сейчас он был почти истощён. Он начал свой путь, с целью найти её. Но сейчас, как ему бы не было досадно и стыдно, он хотел просто выжить и вернуться домой. А что ещё остаётся, когда всё обрушивается на тебя, и нет возможности свершить задуманное?

***

Многие из нас откладывают что-то, оставляют до лучших времён. Но разве мы можем винить их в этом? Ведь человек порой не готов изменить всё тут же. Для него должно произойти что-то такое, что подвигнет его. На ровном месте эти перемены не произойдут. Всему своё время, как говорится. И сейчас именно это и осознавал уставший и обессилевший старик, забредший в своих поисках невероятно далеко.

Но кое-что он всё же должен был сделать для неё. Этим внушил бы надежду и себе и ей. Он вспомнил о сыне, с которым так давно не виделся. Свен уже был не юным мечтателем, а взрослым мужчиной, со своей жизнью и сильным характером. И Харальд верил, что сын сможет сделать намного больше, чем он. Ведь не зря же весь этот путь. Сын должен узнать всё за него, найти, наконец, ключ к разгадке всего происходящего.

***

Харальд потянулся рукой в рюкзак и нащупал там магнитофон. Он осторожно извлёк его и поставил перед собой. Аппарат буквально сразу покрылся снежными хлопьями. Надо было торопиться, пока от холода техника не перестала работать.

Старик собрался с силами, и постарался говорить как можно понятнее и разборчивее, чтобы все его слова донесли смысл в полной мере:

«Итак, похоже, это будет последняя кассета. Да, я помню, что говорил до этого, но мне пришлось сделать ещё запись. Есть одна вещь, которую ты должен понять. Я даже не знаю, как правильнее выразиться. Дело в том, что найденное мной, очень трудно представить. Может, я брежу, но всё это началось не здесь. Все эти люди знали друг друга и раньше. И они выбраны не случайно. И тот, кто властвует над ними, знает правду. Всё это означает то, что люди, живущие тут, в один миг покинули свою родину.

И мне кажется, они знали, да! Они знают или знали, где она! Им известно что-то. Не верь им, найди правду. Я уже не в состоянии. Мои силы оставляют меня, но ты бы наверное мог с твоим молодым горячим сердцем продолжить моё дело.

И помни, что зло рядом. Оно всегда где-то недалеко, просто ты не замечаешь. Твоя мама нашла его, корень зла. И я думаю, что она просто слишком глубоко копнула. Ты ведь её знаешь! Она бы ни за что не сдалась, грызлась бы до последнего за этот материал. Мне её так недостаёт. Но я, кажется, чувствую, как понемногу смиряюсь с этим, принимаю горькую истину.

И как же я ненавижу в себе это! Мне так не хочется верить своим глазам и ушам. Хочется вдруг проснуться и почувствовать её рядом, спящую и умиротворённую. И понаблюдать за ней с утра. Увидеть, как она вновь готовит завтрак. Это всегда была яичница, чаще всего глазунья. К ней она жарила бекон и посыпала большим количеством перца.

И даже, если бы это был сон, которому суждено рано или поздно раствориться с бесконечности наших дней, я бы всё равно всё отдал, чтобы испытать это чувство. Чувство её присутствия, чувство нужности.

Пожалуйста, сделай так, чтобы то, что ты узнаешь и услышишь, прослушав эту запись, не осталось забытым. Я очень хочу, чтобы собранное мной не пропало. Сделай это для меня, сынок.

И если это последние мои слова, то знай, что сколько бы я не врал насчёт того, где же мама, она всё равно, несмотря ни на что, плюя на все преграды была в твоём сердце, не угасала и где бы она сейчас не находилась, я точно знаю, что она ни о чём не жалеет и ты не жалей.

Тебе подвластно всё, но только не ошибись. Не поддавайся на соблазн отступить, а то потом никогда себя не простишь, как я. Поверь, лучше в этом с меня примера не брать».