― Нет, не думала и не хочу, ― врала, видел по глазам, ― зачем мне это? Чтобы потом страдать, когда ты наиграешься? А мне что делать?

― Следующий вопрос. Ты не думала, что я влюбился в тебя? И хочу, чтобы ты родила нам ребенка?

― Влюбленность не равно любовь. Какие дети? Обрюхатишь и бросишь.

― Лера, черт возьми, почему ты только и думаешь о том, что я брошу тебя? ― со стуком вернул чашку на стол, и громко выдохнул. ― Неужели ты считаешь меня подонком, как твой Костя? Просто доверься мне, дай нам шанс! Ты не пожалеешь!

― Я уже доверилась однажды. Нет, не однажды, я взрослая девочка и у меня были мужчины и ни один не оставил приятных воспоминаний.

― Неправда, один был.

Она прикрыла на миг глаза и повела головой.

― Нечестно напоминать мне о нем. Это больно.

― Прости, ― произнес я, заметив на ее лице боль, ― Лера, я прошу тебя, дай нам шанс. Я же вижу, как тебя тянет ко мне. Или ты думаешь, если бы ты оставалась холодна, я бы напирал?

― Ты бы все равно не ушел.

― Ушел бы, но из виду не выпустил. Я бы не бросил тебя. Ты у меня в венах, Лера.

Она прикусила губу и медленно покачала головой.

Лера поднялась со стула, подошла к окну и устремив взгляд на город, обняла себя за плечи.

― Если бы я была двадцатилетней девочкой, я бы доверилась и возможно давно отдалась тебе, ― она повернула голову, и я увидел на ее щеках слезы, ― но я больше не верю…

13. Глава 13

Слезы на ее щеках, боль в глазах, растерзанное сердце будили во мне зверя. Я хотел найти каждого ублюдка, что посмел ее обидеть, и вытрясти из него всю душу. Как можно обидеть женщину? Я даже телок, которых снимал на одну ночь, никогда не обижал. А тут…

Черт!

Поднявшись со стула, подошел к Лере. Повернул ее к себе и увлек в объятия. Она неожиданно обняла меня за торс и щекой прижалась к груди. Я носом уткнулся в ее макушка, прикрывая глаза и вдыхая запах.

Такая маленькая и нежная девочка.

― Я была слишком наивная и часто влюблялась. Парни этим пользовались, ― произнесла она, продолжая прижиматься ко мне, ― я отдавала всю себя, а в ответ получала унижение и боль.

Почему мне хотелось найти каждого, кто причинил ей боль? Хотелось свернуть им не только шеи, но и переломать руки.

― Однажды, когда я была еще слишком глупа, я позволила мужчине ударить себя. Не так что, сказала бей меня, я хочу. Он сам ударил, а потом это продолжалось на протяжении года. Он бил, потом извинялся и клялся, что больше никогда не поднимет руку, и так было всегда.

― Почему ты не уходила?

Она отстранилась и с грустью в глазах посмотрела на меня.

― Мне некуда было пойти. Мы с мамой жили на съемной квартире, у нас не было своего жилья. А к тому времени, она уже умерла и именно этот человек помогал мне с похоронами. Сама бы я не справилась.

― Он знал, что тебе некуда пойти и потому так себя вел?

Она качнула головой, и сжала руки на моей спине.

― Я не знаю. Поначалу он был нормальный, но позже мы стали постоянно ссориться, мне показалось, что у него появилась другая. Потому он срывается на мне. Не знаю. Но каждый раз, когда он меня бил при ссоре, говорил, что таким образом хотел меня усмирить.

― Ублюдок!

Я пальцами коснулся ее подбородка и внимательно осматривал нежное девичье лицо. Как ее можно ударить? Она же хрупкая. Страшно дотронуться, чтобы синяков не оставить.

― Я найду его и укорочу руки!

― Не надо, ― она тут же схватилась за мои руки и взволнованным взглядом посмотрела в глаза, ― я прошу. У него давно семья и уже неважно, что у нас было в прошлом.

― Ты слишком добрая.

― Я не хочу ворошить прошлое. Мне это ненужно.

― Как ты ушла от него?

― Я начала работать и понемногу откладывала деньги. Стасу говорила, что получаю меньше, чтобы могла хоть немного сэкономить. И как только поняла, что могу снять комнату в общежитии, сразу же ушла. Он поверить не мог, что я обманывала его, и прятала деньги. А напоследок, уже в общежитии, он сказал мне, чтобы я не досталась никому.