Я зажмурилась в ожидании, а он приблизился, аккуратно убирая волосы с пострадавшего места.

– Софи, я обработаю рану, – тихо, миролюбиво, даже как-то ласково проговорил супруг, – а потом нанесу заживляющую мазь. Постарайся не елозить и не дергаться.

– Да приступайте же! – взмолилась я, едва сдерживая себя, чтобы не сбежать.

Лекарей не любила с детства. А этот еще и обстановку нагнетать умел.

На кожу опустилась мокрая тряпка, и я сразу зашипела. Хотя боли почти не было. Но он так меня убеждал, что сдержаться не смогла.

– Ну-ну, – Джеймс подул на кожу, – ты молодец, осталось немного.

Приоткрыв один глаз, я попыталась посмотреть на мужа, но он тут же зашикал, заставляя вернуть голову в прежнее положение.

– Теперь мазь, Софи, а потом отпущу и делай что хочешь. Только ме-е-едленно. – Пропевая последнее слово, он обильно смазал рану чем-то холодным. – Прекрасно. Пара минут, и все пройдет. Можешь сесть, давай я помогу.

Растерянно распахнув глаза, приняла вертикальное положение, с недоверием поглядывая на суетящегося вокруг мужчину. Так и хотелось спросить, кто он и куда делся мой почти уже привычный супруг-хам?

– Голова не кружится? – с беспокойством уточнил Джеймс, не спеша отходить подальше.

– Нет, – ответила, забыв, что собиралась долго и противно ныть, костеря его за неумение лечить.

Просто так. Назло.

– Хорошо.

Он наконец присел напротив и, готова поклясться, выдохнул с облегчением. Переживал, что ли? По-настоящему? За меня?

– Джеймс, – прищурившись, слегка подалась вперед, чтобы лучше разглядеть выражение лица мужа, когда он будет отвечать на мой вопрос, – так вы что же, действительно врачуете? Это ваше призвание?

Он недовольно поджал губы и отвел глаза, словно я уличила его в чем-то пагубном. Затем, дернув плечом, кивнул, выплюнув:

– Призвание. Точно. И проклятье.

Я неверяще выдохнула. Ничего себе! Одно дело – родиться с магическими способностями и обучиться выбранной по душе профессии, и совсем другое – найти свое призвание. Это сродни чуду!

Мамина подруга, тетка Генридонна, была одной из таких людей. И ее призванием была торговля. Она могла продать и купить что угодно, сторговаться до мизерной суммы и потратить на поиски заказанной вещи несколько недель, находя ее буквально по запаху и внутреннему предчувствию. Во время работы, стоило ощутить кураж, как тетя Генридонна словно впадала в транс. Ее было уже не остановить, пока дело не разрешится…

И вот сегодня я второй раз в жизни встретила мага, работающего по призванию. Точнее, встретила не сегодня, но этот лихорадочно блестящий взгляд открыл мне правду только теперь.

Увидев рядом пострадавшего, Ллойд просто позабыл о том, где мы и кто, его целью было излечить больного. И он не мог быть спокоен, пока не убедился, что я в порядке.

– И много таких магов в столице? – решилась уточнить я, несмотря на явно плохое настроение собеседника.

– Побольше, чем в твоем захолустье, но нами все равно не разбрасываются, – мрачно ответил Джеймс, добавив тихо: – Хотя иногда обстоятельства складываются таким образом, что уже плевать на перспективу.

– О чем вы?

– Скоро добрые люди донесут, – буркнул супруг, и я вновь узнала в нем прежнего, недовольного всем на свете Джеймса. Лекарь из него выветрился, словно и не было. Выходит, и вправду жить буду – рана несерьезная.

Значит, все будет хорошо!

Стоило подумать об этом, как вдали завыл волк. Кровь застыла в жилах, а руки замерли на полпути к повязке, желая ее поправить.

– Кто это? – сделав огромные глаза, спросил супруг. Моя надежда и опора. До самой смерти. И, судя по испугу, отразившемуся на его холеном лице, скоро мы оба отмучимся.