Он как завороженный смотрел на все, не желая просыпаться. Со стороны мужчины (от которого он все и видел) постоянно слышались слова утешения и поддержки: «Все будет хорошо, любимая. Все будет хорошо» или «я рядом, я здесь. Осталось еще совсем немного».

Мальчик постоянно пытался хотя бы краем глаза увидеть лицо рожавшей женщины, но служанка все время перекрывала обзор или все резко начинало плыть и мутнеть, стойло ей чуть отодвинуться. И на мгновение все покрылось мраком, исчезло, и он вновь увидел то же самое место, но крики матери сменились плачем новорожденного.

– Это мальчик! – радостно произнесла пожилая служанка, а вторая уже пеленала ребенка и отдала в руки отца.

Приютеныш чувствовал всю любовь счастливого родителя, который подошел к своей жене и передал ей сына.

Вот! Наконец-то он увидит ее лицо… но ничего. Мужчина смотрел прямо в глаза любимой, но сам Приютеныш не видел их, как не видел и всего лица. Оно было очень расплывчатым, и казалось, будто густая пелена тумана моментально накрыла ее лик.

«Дивный малыш. И я чувствую, что в нем заложен огромный магический потенциал… Осталось только дать ему имя»

Мальчика смутило то, что он услышал мысли мужчины, но быстро отвлекся от этого, ибо хотел узнать имя. Но ответа так и не дождался. Мужчина думал, не отрывая взгляд от новорожденного. Он стоял на месте и смотрел на любимую жену, обнимавшую сына, и ни одно имя не зародилось в голове.

«Для мага имя многое значит. Нельзя наречь его неведомо как. Но я не могу понять, что же у тебя должно быть за имя…»

Мужчина услышал шепот тысячи голосов у себя в голове. Они говорили одновременно, некоторые тише, иные же громче, и невозможно их разобрать, и понять. Приютеныш забеспокоился, но вскоре он ощутил улыбку отца.

И тут все оборвалось. Тьма полностью окутала прошлое, и сын магов проснулся со слезами на глазах, ибо он так и не сумел увидеть своих родителей и не узнал собственного имени.

Солнце медленно, лениво, словно само просыпалось ото сна, показывалось за горизонтом. Лучи пробились через дыры в палате-трактире, освещая спящих пьяниц-разбойников. Вид был что надо! Приютеныш даже хотел улыбнулся всему этому зрелищу, но, увы, после такого сна его мысли заняты совершенно другим.

Когда же проснулись первые двое разбойников, то они принялись жаловаться друг другу на головные боли. Их шатало, они еле-еле ходили, держась одной рукой за голову, а второй ища опору. Каждый обещал сам себе и говорил другому, что больше не будет так злоупотреблять выпивкой.

«Интересно, сколько лет они вот так вот уже дают пустые обещания?»

И новый день был похож на все предыдущие (когда не праздновали удачные набеги). Подать, унести, забрать, передать, принести, спеть, станцевать, снова подать, снова унести и так далее, и тому подобное. И так день за днем.

Солнце уже давно скрылось за горизонтом, ввергнув землю во мрак, а разбойники только сейчас разошлись по палаткам, дабы поспать и подготовиться к завтрашнему дню, ибо они должны в очередной раз отправиться на новое место. Как понял Приютеныш из разговоров: «К более богатым землям». Возможно даже в иное королевство.

Сын магов, засыпая, безостановочно шептал, словно произносил заклинание, что хотел бы вновь увидеть тот сон. Но кроме того хотел увидеть лица родителей и узнать их имена, а заодно и собственное. Увы, но уснуть не удавалось. Сын магов лишь засыпал на некоторое время, после чего просыпался. Его охватило странное чувство, словно он мог и вовсе обходиться без сна, да и чувствовал себя мальчик прекрасно, не был уставшим. Сердце начинало биться сильнее, чаще, дыхание становилось то прерывистым, то более глубоким, и он чувствовал нечто странное, нечто иное, что постепенно расходилось по телу. Он не знал, с чем можно сравнить подобные ощущения, но они его пугали.