Женщина сладостно потянулась. Обернулась к Федору.
Сердце екнуло. Половинка кровати, на которой вчера блаженно лежал муж, была девственно пуста.
Таисия встрепенулась и вдруг явственно услышала стук.
– Вернулся! – вскрикнула она, выбегая как есть, в ночной рубашке, в сени.
На пороге стоял незнакомый солдат в потрепанной шинели.
От неожиданного испуга женщина вжалась в угол.
– Вы кто?
– Таисия Михалева? – вместо ответа спросил он.
Она только смогла кивнуть.
Мужик неловко стащил с головы шапку.
– Твой муж – Федор Михалев – погиб.
– Не-е-ет! Он же вчера был здесь…
– Он погиб еще летом во время вылазки австрияков…
А на тропинке медленно исчезали, растворялись вечерние следы Федора…
…
– И что это было? – спросил Егор, расширив глаза.
– Я не знаю.
Егору показалось, что Дом смутился.
– Ха-ха! Не знает он, – прозвучал еще один голос.
Егор стремительно обернулся. На стуле, за столом, сидел странный человечек. Растрепанная голова его упрямо склонялась к столешнице. Руки теребили взъерошенную бороду.
– А ты кто еще такой?
– Я-то? – человечек старательно пригладил бороду, однако она тут же снова сама собой растрепалась, – Я-то? – повторил старик и добавил горделиво, – Домовой я!
– Что видел и слышал, – скрипуче буркнул Дом, – то и рассказываю…
История вторая «Сокровища»
Егор устало поднялся. Стук падающих капель нагонял тревогу.
– Вот-вот, свалится что-нибудь на голову.
– Мы уже это обсуждали, – недовольно перебил его Дом, – говорю же тебе, НЕ СВАЛИТСЯ!
– Ну, да, – отмахнулся молодой человек, – вон, что с потолка-то льется.
Дом шумно вздохнул. Над головой Егора что-то прошебаршало. На удивление молодого человека капли почти сразу перестали падать.
Егор непроизвольно посмотрел в окно. Может, дождь уже кончился? Но нет: за окном по-прежнему висела сплошная пелена серых дождевых линий.
– В кои-то веки, – произнес Дом, – нашелся человек, могущий меня выслушать…, но и он куда-то навострился.
– Да слушаю я, слушаю!
Егор удобней уселся на стуле, откинулся на заскрипевшую спинку. Руки легли на столешницу. Зашуршали под ладонями разбросанные по столу бумаги…
…
Неспокойное время наступило. Таисия с мальчонкой съехала. А новых жильцов что-то пока не ожидалось.
Время от времени где-то вдалеке слышался нестройный шум. Изредка доносились громкие хлесткие звуки выстрелов.
Но все проходило в стороне. Редко-редко кто заглядывал во двор. А еще реже, кто добирался до последнего дома.
Иван Иванович старался меньше высовываться. Мало ли что… Разве что жена на базар сбегает. А сам Иван ни-ни…
Он даже из главного дома переселился подальше, в самую глубину просторного двора.
Тут-то его явно никто не потревожит. А сам он только в окна и поглядывал. Да, что там особо рассматривать. Банька стояла, хорошая, правда, бревенчатая, да береза возле нее шевелила ветвями под шум ветра. Ничего особенного.
Тоскливо стало Ивану. Решил он как-то сам на улицу выглянуть.
Взял револьвер, на всякий случай. Осторожно выбрался на крыльцо. Скрипнули под ногами доски. Качнулись перила.
Оперся Иван о столб, навес крыльца поддерживающий. Зашепталась о чем-то своем березка.
А Ивану показалось, что она именно его предостерегала.
Оглянулся мужик на дверь. Внезапно захотелось вернуться. Неизвестно еще, кто на улице шарахается. Подумал-подумал.
– А ну, его к лешему, – проговорил Иван Иванович, перекрестился и решительно шагнул с крыльца.
Зашуршал под ногами выпавший накануне снег. Закачала головой береза. С легким шорохом ссыпались с ветвей снежные хлопья.
– Не ходи! – послышалось Ивану.
Снова перекрестился мужик. Сунул револьвер за пазуху овчинного тулупа. Вдруг да пригодится. Решительно направился к воротам.