Акватория Нижнего Яика, где находились рыболовные учуги, промысловые станы, являлась монополией казны. Свободный лов рыбы в водоемах промыслов категорически запрещался. Архивный документ гласит: «а ежели кто, приехав из Астрахани, весною или в осень без головной памяти (т. е. письменного разрешения) и станет рыбу ловить, то тех людей отыскав, прислать в Астрахань в рыбную контopy под караул». Таким образом, эксплуатация несметных рыбных богатств Яика осуществлялась хищническим способом добычи красной рыбы с помощью учугов и других подобных устройств (глушак и т. п.). Пользуясь покровительством верховной власти, получив Гурьевские учуги в откупное содержание, яицкие казаки ликвидировали их, значительно расширив этим акваторию промысловой эксплуатации природных богатств Яика.

Политика самодержавия, в сущности, антинародная, объективно способствовала развитию производительных сил и сближению трудящихся масс разных народов региона.

В. Болдырев, доцент Атырауского университета

Наш город еще не стар, но по меркам возраста город уже не молод, набирает четвертую сотню лет (его юбилей мы отмечаем сегодня, как обычно, в октябре). Основан он был купцами Гурьевыми и получил название по их имени. Хотя город пять лет назад переименован, но имя Гурьевых он носил 350 лет – большой отрезок исторического времени.

А вот в это время, на мой взгляд, интересно заглянуть, как и чем здесь жили люди прежде. Мне показалось интересным заглянуть в это дальнее далеко глазами известных писателей и путешественников.

Первоначально построили деревянный, а потом и каменный острог, призванный защитить от яицких казаков торговые пути на море. В романе А. Чапыгина «Разин Степан» о начале нашего города сказано так: «От царя-государя и великого князя всея Руси Михаила Федоровича на Яик-реку строителю-купчине Михаилу Гурьеву и работным людям всем.

На реке на Яике устроить город каменный мерою не менее четырех сажен. Четырехугольный, чтоб каждая стена была по ста сажен в пряслах между башнями. По углам сделать четыре башни, да в стенах меж башен поровну по пятидесяти сажен. В двух башнях быть двум воротам, а сделать тот каменный город и в ширину, и в толщину с зубцами, как Астраханский каменный город. Стену городовую сделать в толщину в полторы сажени, а в вышину и с зубцами четырех сажен, а зубцы по стене в одну сажень, чтоб из тех башен в приход воинских людей можно было очищать на все стороны.

А ров сделать около того города – копатиновый и со всех сторон от Яика-реки, по Яику-реке сделать надолбы крепкие, а где был плетень заплетен у старого города, там сделать обруб – против того, как сделан в Астрахани. А на той проезжей башне Яика-города сделать церковь шатрову во имя Спаса нерукотворного, да в верхних пределах апостолов Петра и Павла, а башни наугольные сделать круглые».

План постройки крепости был внушительным, и когда он воплотился в жизнь и восставшие крестьяне Степана Разина подступили к городу, он оказал на них впечатление неприступности. Об этом хотя и кратко, но достаточно сказано А. Чапыгиным, через восприятие одного из разинцев: «Сатана попадет в этот Яик! Стена, рвы надольные да высоченные, ворота с замком. А глянь – надолбы из дуба сложены, в обхват бревно».

Известно, что взять Гурьев удалось только путем хитрости, и в 1667—1668 годах город находился в руках Степана Разина. Это событие нашло отражение в известном романе Степана Злобина «Степан Разин». В нем подчеркнуты нелегкие климатические условия Прикаспия: «Казаки Яицкого городка постоянно выезжали в разъезды по берегу „для вестей“ из степных просторов… Воздух над низкой, холмистой степью был раскален и строился прозрачным течением, как над огнем костра». Даже дремотный ветер, едва тянувший с устья реки, от моря, не приносил прохлады, хотя солнце уже опускалось к закату… Высокие и широкие городские стены были накалены солнцем. Раскаленные пушки молча глядели с раскатов в мирную ширь степей, в густые заросли камышей, тянувшиеся по Яику до самого моря. Вокруг, до краев небосклона, не было видно ни паруса, ни человека.