Придя домой, Лена без сил и не раздеваясь почти, упала на диван и молча уткнулась в подушку. Свекор со свекровью, почувствовав, что с ней что-то не то, старались её не беспокоить и ушли в другую комнату. Но, час спустя свекор, выходя на кухню увидел, что она лежит в той же позе безнадежности. Он вернулся в комнату и видимо сказал об этом своей жене. Та немедленно вышла из комнаты, села на край дивана и, положив руку на плечо Лены, участливо спросила:

– Леночка, что случилось?

Лена не выдержала. Она вдруг расплакалась как девчонка. Её плечи вздрагивали от рыданий. Свекровь наклонившись над ней и ещё не зная, что же случилось уговаривала её как ребенка:

– Ну что ты, что ты. Леночка не надо. Все образуется. Не плачь. Расскажи лучше, что случилось. Ну не надо так, не надо.

В продолжение всей этой сцены свекор стоял рядом беспокойно и в тревоге переминаясь с ноги на ногу не зная, что предпринять.

То ли участие близких сделали свое дело, то ли наплакавшись, Лена затихла, поддавшись уговорам свекрови.

– Не плачь, всё будет хорошо. Мы же здесь все с тобой. Пойдем на кухню, поужинаешь, а то ты побежала не поев. Пойдем дочка, пойдем.

Лена встала, пошла на кухню в сопровождении их обоих, устало опустилась на стул в ожидании, пока свекровь накладывала в тарелку ей поужинать, а свекор ставил на газ чайник. Сквозь всхлипывания, несвязанно, Лена рассказала о случившемся. Свекор, поняв, наконец, в чем дело с некоторым облегчением стал тоже успокаивать Лену,

– Это ничего, дочка, это бывает. Главное – вы живы, здоровы. Вы молодые, сильные. Мы вас не бросим. Живите здесь у нас сколько хотите. Поможем вам, ничего, ничего. Другую квартиру купите. Заработаете и купите. Всё время плохо не будет. Так не бывает. У нас с матерью всяко бывало, и ничего, живем. Не плачь, пенсия есть, вы грамотные с дипломами. Сейчас чаю попьешь, отдохнёшь. Всё будет хорошо, дочка.

Несколько дней после своего телефонного разговора с Владивостоком, Лена находилась в угнетённом состоянии или как говорят психологи, в депрессии. Ей ничего не хотелось. Она по большей части лежала в комнате на диване и с трудом заставляла себя встать, сходить на кухню поесть, да и то под нажимом свекрови. Неизвестно чем бы всё это кончилось, если бы не её свёкор, Валерий Макарович. Это был старый партийный работник, закалённый временем коммунист, прошедший суровую школу испытаний, умудрённый опытом жизни. Вечером он подсаживался к Лене и рассказывал о себе, о их жизни с женой и о том как им, выполняя поручения партии, приходилось порой бросать налаженный быт и переезжать на новое, необжитое место. О том, как им тоже порой было трудно, но молодость брала своё и они всё равно справлялись со своими трудностями.

Вначале Лена ничего не воспринимала. Она находилась в каком—то безразлично – меланхолическом состоянии. Ей ничего не надо было, она ничего не хотела. Когда к ней обращались, она с трудом понимала, чего от неё хотели. В её сознании жила лишь одна мысль – они потеряли в одночасье почти половину того, что они имели, что годами наживали своим порой не лёгким трудом. И виновата во всём этом она. Только она, и никто другой. Именно она стала причиной такой безвозвратной потери в такие трудные времена большей части их имущества. В их семью пришла беда и принесла её своим самым родным и близким она, Лена. Но ведь она не хотела, чтобы было так, она хотела как лучше. Она старалась чтобы им было хорошо, чтобы Андрей во Владивостоке устроился на работу, где бы он, наконец получал зарплату регулярно, чтобы возле моря здоровье сына поправилось. Почему же эти естественные для любого человека желания и её старания обернулись для неё и её семьи такой бедой? Чем же она виновата, если в стране такая неразбериха с деньгами? Почему она и её семья должны отвечать за то, что где-то за тысячи километров от неё, в сытой и благополучной Москве сидят в правительстве дураки, воры или преступники.