Как оказалось, в 1925 году Рябышев служил в одной части с Ничипоровичем – взводными командирами в расквартированной в Минске дивизии206. В отряде Ничипоровича – Покровского, однако, Иван Рябышев не сразу получил оружие и должность. До конца января он выполнил несколько спецзаданий в Минске. Спустя несколько часов после своего прибытия, он получил приказ от Ничипоровича переправить в Минск (на лечение к минским врачам) раненого в этот же день лейтенанта Грачева. Рябышев ночью привез его в город и поселил в доме двоюродного брата своей жены, а через несколько дней его родственники прописали Грачева под чужой фамилией (на случай проверки документов) в своем доме207. После выполнения этого не простого задания Рябышев был назначен помощником начальника штаба отряда по разведке. Уже в этой должности он еще несколько раз посетил Минск: доставлял в город продукты для проживавших там семей партизан, а также переправил в отряд рацию и питание к ней208.

В феврале месяце к отряду присоединился и Иван Кабушкин. Обострение обстановки вокруг его конспиративной квартиры – проведенный в его отсутствие обыск и последовавшее вскоре после этого покушение (на улице в Кабушкина стрелял неизвестный) – вынудило Жана отпроситься у комитета и уехать в этот отряд209. Как сообщает Я. С. Павлов, ссылаясь на протокол допроса Ничипоровича органами СМЕРШ в середине 1943 года, произошло это случайно – Кабушкин «пристал» к возвращавшейся с задания разведке 208 отряда и прибыл с нею в лагерь. Проверяли Кабушкина через его сослуживца по 86 дивизии – бывшего комиссара одного из полков, который лично младшего лейтенанта не вспомнил, но подтвердил достоверность его ответов на вопросы относительно довоенного положения дел в этой дивизии210.

Первоначально Кабушкин был зачислен рядовым в первую роту, а позже переведен в разведвзвод, сначала тоже рядовым бойцом, но уже к концу февраля он занял должность заместителя начальника разведки – у майора Рябышева211. По свидетельству последнего Кабушкин вел в отряде агентурную разведку, в основном, по городу Минску. Войсковая разведка и охрана лагеря оставались за Рябышевым. Навестив однажды по просьбе Рябышева в Минске его жену, Кабушкин затем часто использовал дом ее родителей в качестве пристанища в городе – из предосторожности, правда. спать ложился во дворе, где тесть Рябышева Ломако Александр Михайлович стелил ему на верстаке212.

Боевая мощь объединенного отряда в значительной степени возросла. Согласно донесению, отправленному Покровским в августе 1942 года за линию фронта в ЦК КП (б) Б, к началу 1942 года численность его отряда достигала 80 человек при 4 станковых и 8 ручных пулеметах. Соседствующий с ним отряд Сергеева насчитывал в своем составе 69 бойцов и имел на вооружении 2 «максима», 1 станковый пулемет ДС и 18 ручных пулеметов. Объединенный 208-й отряд имени Сталина к концу зимы насчитывал в своем составе уже более 500 человек213.

Имеющиеся в Журнале боевых действий записи позволяют сделать вывод о значительном росте активности объединенного отряда. В январе – марте 1942 года отряд разгромил немецкую комендатуру в местечке Нитва Руденского района, вел наступательный бой на деревню Развал Кличевского района. 5 – 7 марта в лесах возле деревни Клинок отряд вел бой в окружении с превосходящими силами противника и сумел вырваться из кольца без серьезных для себя последствий. В это же время проводится ряд не таких масштабных, но весьма дерзких операций. Боевая группа отряда, переодевшись в форму немецких солдат, осуществила, по меньшей мере, два налета на полицейские гарнизоны – 19 февраля в Пуховичах и 29 марта в местечке Гродзянка Осиповичского района