Во время очередного проигрыша его отвели на задний двор вышибалы подпольного казино и, по приказу хозяина, крепко поговорили о том, что долги пора возвращать. В расправу вмешался один из посетителей: шуганул вышибал, отвел в бар, угостил выпивкой… Разговорились. Михаил всем поделился: где работает, сколько должен, что игра не прет.

– Ну, он как узнал, где работаю, говорит, я все проблемы решу, – Михаил пожал плечами, словно извиняясь за свою недалекую корысть. – Сумма большая. Он попросил устроить тебя к нам. Говорит, у меня девушка художница, хочу ей сюрприз сделать.

– И тебя это не насторожило? – нахмурилась я.

Скорее всего, он этим вышибалам и заплатил, чтобы все подстроить!

– А что такого? К нам многие хотят попасть, ты видела конкурс? Никакого же криминала… Он мне помог, я – ему. Впечатлить, может, хотел тебя…

– Почему ты прятался? Он не отдал деньги?

Исчезновение на следующее утро после успешного собеседования меня настораживало.

– Отдал, – Михаил уставился в пустоту. – Я тем же вечером пошел в казино возвращать долг. Ну, зашел в зал подождать хозяина… Деньжищ куча… Думаю, сейчас поставлю на рулетку, куш сорву и долг верну, и еще останется. Ну и…

– Все проиграл, – заключила я, потеряв интерес. – Как он выглядел?

В груди неприятно заныло – тихонько, и неизбежно. Почти незаметным фоном, так наверное, ноет у бесплодных, когда те видят счастливых малышей, у брошенных у алтаря, у преданных… Тоска по несбыточному.

Это не он…

Андрей не стал бы втягивать нас в игру. Он стремился спасти нас, спрятать – любой ценой.

– Выше меня, спортивный… – начал перечислять Михаил. – Лет тридцать. Лицо такое широкое, – он показал пальцами в районе нижней челюсти, и сразу вспомнился снайпер. – С выпуклыми скулами…

– Волосы русые?

– Да.

– Зеленые глаза?

– Так ты его знаешь? – он с облегчением выдохнул, мол, что ты мне тогда голову морочишь, испугала!

– Постой, – я встала, отыскала карандаш и Анютин альбом.

В несколько штрихов набросала его. Лицо стрелка, которого я приняла за Андрея, стояло перед глазами, как живое. Рука дрожала. Вместо прорисовки сосредоточилась на ярких деталях, которые создают индивидуальность – как на фотороботах.

– Это он? – я поднесла рисунок к объективу камеры.

– Да-да-да! – обрадовался он. – Значит, все в порядке?

Я помрачнела, но он не замечал этого. Болтал, как тянул меня на собеседованиях и из кожи вон лез, чтобы отработать деньги. Как взбрыкнул вредный эйчар и пришлось уговаривать Геннадия Александровича…

– Это он дал тебе резюме? – уточнила я. – Зачем было нужно первое собеседование?

Михаил пожал плечами:

– Он сказал устроить. Попросил записать звонок и потом забрал запись. Может, на память?

– Спасибо… – пробормотала я. – Никому об этом не говори, хорошо? Директора застрелили. Кому-нибудь совпадение покажется подозрительным, повесят на нас убийство, оно тебе надо?

Михаил заверил меня, что никогда, и я отключилась. В отличие от этого веселого идиота я понимала, что на работу мечты меня устроил не влюбленный парень, а убийца директора.

Он знает, кто я.

Никаких сомнений. Знает, чьей была любовницей. Почти женой, матерью ребенка. И это не месть ему, иначе киллер убил бы нас сразу, а он меня отпустил...

Но…

Никто не знал, что я решила вернуться, меня не могли найти. Это невозможно, я не выходила на связь со старыми знакомыми, у меня новые документы, я даже аккаунты в соцсетях меняла. Никто не мог на меня выйти!

Но таких совпадений не бывает.

Чего тогда хочет? Каким был план? Нужно звонить Эмилю. Я взглянула на часы: в Пекине сейчас ночь, и решила дождаться утра. Сидела, беспомощно глядя в окно. Зашелестел, застучал по стеклу ночной дождь, постепенно набирая силу.