Демон бросил на своего медиума короткий и странный взгляд.

– Ты не понимаешь причин таких моих действий. Всё не так просто, как тебе кажется.

– Объясни, раз не понимаю.

– Не хочу. Боюсь, ты разочаруешься.

– В чём?

– Во мне.

– Ну, это вряд ли, – не согласилась Марина. – Но раз не хочешь объяснять, то не надо. Пошли потанцуем лучше.

– Не тянет.

– Домой тогда пошли. Ну сколько ты можешь пить эту дрянь? Я планирую загрузить тебя сегодня работой.

– А… – неопределённо протянул Демон.

– Помнишь, был заказ от тётки одной, мужа её убить? Раз уж ты занялся убийствами, то самое время помочь заказчице.

– Я уже выпил порядочно, а для этого ритуала необходима ясная голова.

– Ничего, пока дойдём домой, протрезвеешь. А на вечер ещё коньяку возьмём. Соглашайся, живые деньжата ведь.

Демон неохотно кивнул, и адепты, расплатившись, отправились колдовать.

По дороге они зашли в магазин и накупили себе всяческих шмоток, в восполнение утраченного во время бегства с сатанинского шабаша. Марина тратила деньги просто безбожно, и Демон, созерцая её активность в этом вопросе, только осуждающе качал головой. Ходить по магазинам он ненавидел, в особенности с Мариной, которая выбирала необходимое долго, с удовольствием и занудно. Маг, вынужденный то и дело отвечать на вопросы вроде "А как мне эта вот курточка?" или "А может быть, вон тот стиральный порошок лучше?" невыносимо страдал, как и любой нормальный мужик. Но всё проходит в нашем несовершенном мире, Марина выбрала, что хотела, и они добрались наконец до своей квартиры, где сразу же начались магические приготовления.

– Энвольтирование?1 – спросила Марина, нетерпеливо ждущая указаний. – Или вот фотка есть этого мужика. Его возлюбленная жена позаботилась.

– Думаю, что фотографией обойдёмся. – начал распоряжаться колдун. – Фигурку лень делать, да и воска у меня сейчас нет.

– Есть восковые свечи.

– Не пойдёт. Я их в церкви брал, они освящённые. Такие можно использовать только для вызова представителей светлых сил или же для гаданья. А мы сейчас занимаемся чёрной магией чистейшей воды.

– Понятно. Ну что же, вот он.

Марина протянула колдуну фотографию. Демон пристально всмотрелся в лицо ничем не примечательного, ухоженного, полноватого мужика и молча пожал плечами. Взяв и поставив на алтарь железную сахарницу, служившую ритуальной жаровней, он накидал в неё древесного угля. После этого адепт разжёг уголь и достал откуда-то две недлинных шёлковых нити, чёрную и кроваво-красную. На этих нитях он подвесил фотографию над жаровней, следя за тем, чтобы бумага не начала тлеть. Достав баночку с порошком зеленоватого цвета, он начал учить Марину, что делать.

– Ну что ж, приступим, – медленно говорил адепт, облачаясь в свою бессменную рясу. – Ты у нас будешь источником, а я – инструментом. Вряд ли жертва защищена, так что рискнём провести ритуал от своего имени, перестраховаться нам нечем. Ты должна воображать себе всякие ужасы, которые с этим мужиком происходят. Представь, что его заживо грызут черви, что под ногти ему загоняют иглы, что он страдает и медленно умирает. Короче, полный простор для твоей садистской фантазии, чем страшнее, тем лучше.

– Сделаю. – небрежно сказала ведьма.

– Вперёд.

Девушка сосредоточилась, и ритуал магического убийства себе подобного начался.

Колдун запел – сначала тихо, почти что шёпотом, а затем всё громче и громче. Пение было мрачным и заунывным, очень неравномерным, голос Демона то летел вверх, переходя в визг, то резко срывался вниз и как-то неоконченно зависал. Он чувствовал ненависть, которую вызывала в себе Марина, видел возникающие в её мозгу картины кошмарных пыток. Демон впитывал в себя эту ненависть до тех пор, покуда не наполнился до краёв. Пора было дать ей выход.