Очередь немного пороптала, но быстро переключилась на Ольгу, которая, бросив журнал, застыла у неплотно прикрытой двери.
- Я обещаю, без очереди не зайду. Просто ноги затекли, - шепотом успокоила она встрепенувшихся старушек. Те, получив в свое полное распоряжение брошенный журнал, тут же отвлеклись на новые веяния парижской моды. 
- Нынче зеленый в моде, видишь?
- Ага, как раз вчера прикупила зеленые тапочки.
- Хорошо, что не белые…

Для Оли все звуки мира исчезли, она слышала лишь два голоса: грубоватый - Александры Михайловны, звонкий, с истерическими нотками – неудавшейся свекрови.
- Ну чего ты опять себе надумала?
- Я всю ночь не спала. Впервые вижу, чтобы Ленечка так кем-то увлекся. Я даже с его помощником говорила. Саша, я не могу! У сына и на рабочем компьютере фотографии рыжих девушек. Я вот подумала, они, может, не просто танцевали? Может у него с этой Виолеттой что-то посерьезнее было?
- Тося, ну что там может быть серьезного? Потанцевали и разошлись.
- С Татьяной он тоже один раз «потанцевал», а что из этого получилось?
- Это ты про секс?
- Ну да. Ты же видела, как только Виолетта узнала, кто я, сразу глазки забегали. С чего бы вдруг? Был у них секс, был, ты хоть что говори! 
- Тося, - Александра Михайловна вздохнула, - у тебя предвзятое отношение к людям. Если девушка раздета и вертится на шесте, значит, она доступна? А твой сын? Он доступен? Как тебе в голову-то пришло?
- Ой, не знаю… Но чудится мне, что он рано или поздно столкнется с Виолеттой на Петипа. Дело случая.
- Вот когда столкнется, тогда паниковать и начнешь. А пока, на вот, валерьянки выпей. И уйми свою буйную фантазию. 
- Как унять? Леньку не знаешь? Если чего надумает, землю копытом рыть будет. А мне такая сноха, как Виолетта не нужна.  С первого раза дала. Бесстыжая.
- Тося. Все, - послышался шум отодвигаемого стула. – У меня народ увечный в коридоре сидит, а ты тут глупости всякие говоришь. Себя вспомни.
- Ах!
- Прости, но довела уже. Тося, стой! Тося!
Дверь открылась, и Ольга едва не столкнулась с матерью Леонида. Благо та уткнула лицо в клетчатый носовой платок и ничего вокруг не видела.
- Тося! – Александра Михайловна, довольно рослая женщина спортивного телосложения, не успела ухватить за рукав худенькую и юркую подругу. Та легко просочилась через баррикаду из пациентов и вскоре скрылась за углом. Тетя Саша выдохнула через сжатые зубы и коротко бросила:
- Следующий!
Ольга благополучно отступила за спины взволнованных пенсионерок.
«Улица Петипа? Танцы? Рыжая Виолетта?»

Во вторник в семь утра она уже сидела в такси.
- Езжайте за этой машиной, пожалуйста, - сказала она водителю, когда Леонид завел свой внедорожник. Машина была грязная до самых стекол, словно побывала у черта на рогах. – «Куда он мотался? Может мамочка не в курсе, что у него с этой Виолеттой уже все слажено?»
Ольга лишь пару раз выходила из такси, чтобы купить себе и водителю горячий кофе и булочку. Она терпеливо ждала Скворцова и у офиса, и у заводских ворот, и у кафе, куда тот ходил с Марком.
- Вот оно! – не удержала она крик, когда уже чистый внедорожник (видимо, его помыли в подземном гараже), припарковался недалеко от пешеходной улицы Петипа. – Спасибо, дальше я сама. Вот, как договаривались.
Она торопливо рассчиталась с таксистом и, боясь потерять Леонида в толпе людей, поспешила следом, благодаря себя, находчивую, за то, что надела кроссовки, а не любимые шпильки. На улице было слякотно и противно. 
Замерла, прячась за тумбой с афишей, когда Леонид остановился перед зданием, на котором горели буквы «Милонга в каждом сердце».