Телевизор перестал ловить каналы почти сразу. Аня сказала, что про вирус – это не кино. Во всех городах вспышки. Люди умирают и вновь оживают. Не знаю, как это работает, но от укуса зомби происходит то же самое. Инфекция какая-то, что ли.

Затем отключили электроэнергию. Я сообразила, заткнула ванну пробкой и набрала полную воды. Мама всегда так делала, когда висело объявление в подъезде об отключении. Бедная мама… Я смотрела с балкона в сторону магазина часами в надежде ее увидеть, но выйти из дома так и не решилась. Да и толку-то? На меня тут же бы набросился первый попавшийся зомби-прохожий. Ревела, конечно. Обе ревели.

Понятия не имею, сколько дней мы просидели в квартире. Я просыпалась утром в своей кровати. Улыбалась солнышку, потягивая руки в стороны, и вдруг начинала рыдать, вспоминая, что случилось и что дело теперь труба. Мы съели всю еду в холодильнике и морозильной камере. Мясо растаяло, и мы сварили его в первую очередь. Затем подъели запасы. Мамочка хранила крупу, муку и макароны в трёхлитровых банках, говорила, на черный день. Эта привычка запасаться закрепилась у нее после девяностых. Ее мать, моя бабушка, так делала. Раньше смеялась над этим, крутя у виска пальцем. Ох, мамочка, как же ты была права.

Потом пропал газ. Не знали, что делать, но как-то ночью сестра увидела мерцающий свет в окне дома напротив. Оказалось, кто-то разжег костер прямо в квартире. Мы поступили так же и чуть не сгорели. Дурехи… На кухне был линолеум, и он, конечно же, вспыхнул. Еле потушили. Черпали воду из ванны, тем самым потратили половину оставшегося запаса. Я вам еще не надоела? Просто высказаться нужно. За три года так и некому не смогла.

– Мы тебя слушаем, – голос Сашки стал добрым и мягким. – Нам тут, знаешь, не каждый день стучат в дверь симпатичные девушки.

Катя улыбнулась в ответ и продолжила:

– Сожгли все книжки, затем шифоньер и тумбу. Эти доски из стружки горят ужасно плохо. Зато я научилась работать отверткой и шестигранником. Под конец мы сняли с петель двери с ванной комнаты и туалета. Даже не спрашивайте как, я видела, как это делал отчим со своим другом. Вслед за ними пошли комнатные и антресоль в прихожей. В общем, всё, что горело, шло в дело. Ножовка отчима здорово пригодилась.

Однажды не спали всю ночь. Какой-то мужик ломился в входную дверь, благо она железная. Наверное, свет увидел в окне. Сильно перепугались тогда.

Но пугало больше не это. Больше всего мы с сестрой боялись будущего. Прекрасно понимали, что еда скоро кончится и нам придется выйти наружу. Даже думали зайти к соседям, вот только заперты же все квартиры. А если и какая открыта по случайности, то уж наверняка тот мужик в ней побывал.

Нам повезло… Нам потом еще не раз повезёт.

Аня вспомнила про соседку бабу Любу. Она жила ниже этажом. Мы на четвертом, она на третьем. Так вот, та болела часто, и мама иногда ходила ей за продуктами. Вышло так, что пожилая женщина дала запасные ключи от своей двери. Осталось только их найти. Всю квартиру перерыли, пока случайно не наткнулись на них в кармане маминого домашнего халата.

– Решено, идем за провизией… – приободрилась сестренка.

За окном стало темнеть. Сашка вновь подошел к окну, закрыл форточку и тщательно расправил занавеску, чтобы свет от огня не был виден снаружи.

– К чему все эти беспокойства? – поинтересовалась Катя.

– Борис Валентинович говорит, что горящую спичку в темноте видно до полутора километров, – ответил спокойным голосом молодой человек и сел на диван рядом с девушкой. – А костер – до пяти. Мы хоть и в лесу, но лишние маяки нам ни к чему. Так крепче спится.