- Увидимся, бро, - салютует Глеб, а затем подхватывает Аллу за талию, - Итак, крошка, я здесь, теперь расскажи о еще двух своих желаниях.

- Да отстань ты, - визжит владелица грызунов и вырывается из объятий, звонко стуча своими каблуками в противоположную сторону.

- Ну, как знаешь, мое дело предложить, - слышу слова друга и заливистый хохот уже не так разборчиво, потому что сажусь в машину и завожу мотор. Хватит на сегодня неадекватышей. Завтра с еще одной представительницей отбитых на голову в универе на парах сидеть. Надо выспаться и запастись терпением, а еще льдом. Кажется, что до сих пор щека от ее пощечины горит.

8. Глава 8. Алина

- Бабуля! – кричу со второго этажа, перекинувшись через перила лестницы, - Ба-а-а!

- Орут с утра, ироды, скоро до инфаркта доведут, смерти моей хотят, - ворчит себе под нос, но забывает, что в нашем доме есть один самый большой минус – эхо, - Да чего тебе? – раздраженно спрашивает невыспавшаяся бабушка, смотря на меня снизу вверх через пролет.

Не вижу ничего кроме опухшего лица, которое так напоминает мне о вкусных хинкали… Эх. Не позавтракать мне сегодня.

- Ты не видела мою любимую белую блузку?

- Я ж тебе вчера синюю рубашку положила на диван! – возмущается бабушка, гримасничая, будто перед ней самое тупенькое и не обремененное интеллектом существо.

- Да, положила, - демонстрирую ей скомканное воняющее нечто, - Только ты положила ее вместе с другими мокрыми вещами, и она не просохла.

- Я такого точно сделать не могла! – хлопает по бедру ладонью и с кряхтением поднимается по ступенькам, - Ох, суставы мои скоро прямо тут и останутся! Сколько лет уже прошу твоего отца лифт организовать.

Ага, лифт. В двухэтажном доме, где и так яблоку негде упасть из-за кучи старинного барахла и валяющихся вещей вездесущих домочадцев, которые, к сожалению, обделены аккуратностью, но щедро награждены рукопопием.

- Ну, а кто еще, ба? – протягиваю ей мокрую рубашку. Принюхивается.

- Фе, убери от меня эту дохлую крысу! – отмахивается бабушка и направляется в сторону прачечной.

Поглядываю на часы. Пятнадцать минут до автобуса, а я еще в пижаме стою. Ну хоть причесаться успела и рожу припудрить. Не таким уж и помятым гремлином, восставшим из ада, смотрюсь.

Влетаю в аудиторию аккурат к началу пары. И кто второй день подряд ставит предмет Марии Ивановны, да еще и ранним утром? Руки бы оборвать человеку, который составляет расписание.

Студенты привычно ютятся в аудитории, словно селедка в банке. Лечу на свободное место во втором ряду, но, заметив мой порыв, зубрилка Лиза приземляется свой пятой точкой на стул и нагло ухмыляется мне. Гадина.

Плетусь между рядами, пока не нахожу два оставшихся места сзади, прямо напротив доски. Сюда никто не любит садиться, потому что приходится постоянно встречаться с глазами бдительной Марии Ивановны. А она предпочитает, когда в этот момент ты смотришь на нее. Утонченная натура со своим мерзопакостным фетишом, емое.

Шерстю взглядом затылки одногруппников, когда начинается пара, и с неописуемой радостью подмечаю, что Резника нет. Внутренний демон захлебывается ликованием. Видимо этот пельмень опять прогуливает. Ну ничего-ничего, посмотрим, как ты на сессии будешь выкручиваться. Ни одна я страдать буду!

Но, как всегда, злой рок судьбы преподносит мне сногсшибательный подарок. Дверь в аудиторию громко хлопает, а на ее пороге появляется взлохмаченный Волан-де-Морт собственной персоной. Зачем вспомнила о нем? Может быть, и не явился бы тогда.

- Здравствуйте, Мария Ивановна, - здоровается отвратительно приятным голосом.

Потираю ручки в предвкушении, как его сейчас будут отчитывать.