Компьютеризация и автоматизация систем связи, разведки, управления войсками отстали ещё больше, чем остальная военная машинерия. Научно-исследовательские и опытно-конструкторские работы в этой области носят догоняющий характер, хотя необходим опережающий. Но и в последнем случае надежды на 2015 год не очень оптимистичны. Они не являются оптимистичными ни для одной даты будущего, если та не будет связана с устранением системного режима и воссозданием Союза.

Так к какому же временнóму рубежу горбачёвско-ельцинско-путинские кадры готовили и готовят площадку с названием «бывший СССР» под прямое военное десантирование чужеземных армий и флотов? К 2015-му? Или, что совсем цинично, к 2017-му – к столетнему юбилею Октябрьской революции?

На этой «площадке» остались руины от когда-то лучшей в мире системы образования. Разрушать её начали давно. Но только сейчас в армии сталкиваются с явлением досоветского времени: среди призывников всё чаще попадаются неграмотные юноши. В Российской Федерации, по признанию властей, школу не посещают два миллиона ребят. Видимо, ещё и по той причине, что в 1991 г. в России было более 48 тысяч школ, а через пятнадцать лет их осталось 36 тысяч. Не охваченных учёбой детей много в Азербайджане, Грузии, Среднеазиатских республиках.

Наверное, нигде в мире нельзя встретить выпускника медицинского вуза, который за годы учёбы ни разу не держал в руке скальпеля. После того как капитализм помог нашей стране совершить самокастрацию, мы повстречали таких среди получивших платное медицинское образование и дипломы хирургов. Видимо, неучи и будут кастрировать страну дальше, хоть в переносном смысле, хоть в прямом.

В сотни раз возросло число венерических больных. Проблема здравоохранительная, но с «букетом» других: обнищания, алкоголизма, безотцовщины, бездомовщины, наркомании, проституции…

Наркоманов, токсикоманов, всех вовлечённых в незаконный оборот наркотических веществ в нашей бывшей стране от 13 до 23 миллионов. Из них 6–9 миллионов обитают в России.

Ежесуточно только в Москве на панели, в «заведениях», у себя дома, на выезде предлагают свои услуги от 150 000 до 300 000 местных и заезжих проституток, среди которых – свежее веяние «демократических» перемен – всё заметнее доля продающих свои сексуальные услуги мужчин. Кое-кто утверждает, что армия проституток в столице России превышает полмиллиона. От такого запредела стихают и перестают ёрничать даже отъявленные циники. Сколько всего женщин и девушек, особенно постсоветского девичьего молодняка, жизнь погнала в «жрицы любви», не берётся судить никто. Но полагают, что только Украина поставила на внутренний и внешний рынок не менее трёх миллионов особей женского пола, включая малолетних, подрабатывающих проституцией не периодически, а занимающихся ею на регулярной основе. Грузия, Армения, Азербайджан «экспортировали» 400 000, если не больше, путан, но и у себя этим товаром тоже не оскудели. Проституция возникла в тех районах Таджикистана, Узбекистана, Казахстана, где о ней раньше даже не слышали. Дешёвые секс-туры в Прибалтику популярны среди финнов, шведов, немцев. На овеваемом капиталистическими ветрами пустыре, где когда-то располагался СССР, не осталось ни одного населённого пункта в статусе города, в котором не существовала бы покупная «любовь» в ассортименте. (В СССР с проституцией, как с явлением, было покончено на рубеже двадцатых-тридцатых годов.)

Сюда примыкает статистика особо жуткая. Капиталистический строй превратил вышеозначенный пустырь в рай для педофилов. Слоям, коих именуют избранным обществом, высшим светом, элитой, приелись стандартные развлечения в избранных, светских, элитарных вертепах. Им пришлась по вкусу педофилия. Она же ширится среди маргинальных слоёв. Официальное лицо, имеющее к теме непосредственное отношение, как-то промолвило, что в России было изнасиловано сто тысяч детей – девочек и мальчиков, включая дошкольников. «За какой период?» – придя в себя, накинулись на него присутствующие. «За последнее время», – туманно выразилось лицо, которому было и больно за эту трагедию, и стыдно за своё бессилие. Вскоре выяснилось, что речь идёт только о зарегистрированных изнасилованиях и только за несколько первых лет начавшегося третьего тысячелетия от Рождества Христова. Понимаем, что наше возмущение может стать ещё одним сотрясением воздуха, но скажем: даже если бы изнасилованных детей было в десять раз меньше, то сталинизм уже потребовал бы от нас введения в стране военного положения для подавления притонов, наказания виновных и наведения минимального порядка хотя бы в этом вопросе и хотя бы при этом строе. О силовом подавлении капитализма в целом – промолчим, хотя ждать четырёхтысячного дня рождения назаретянина не будем.