Один из проверенных системных методов подобного уничтожения – насаждение ОДНОБОКОГО плюрализма и СУПЕРТЕНДЕНЦИОЗНОЙ гласности. Советские люди восприняли оба понятия как существительные без названных нами прилагательных. Вот и не заметили, что первое в мгновение ока обернулось тотальным антисталинизмом, второе – тотальной дезинформацией. Этому, развесив уши и разинув рты, внимали оглушённые политической шумихой миллионы простаков. Включая простаков с высшим образованием и учёными степенями.
Далёкий от социализма, коммунизма, вообще от левых идей, но знавший изнутри механизмы буржуазно-сионистской пропаганды и довольно правдиво их описавший, английский журналист Дуглас Рид утверждал: «Чтобы забрать в руки общественное мнение, надо привести его в состояние полного разброда, дав возможность высказать со всех сторон столько противоположных мнений, чтобы народы окончательно потеряли голову в этом лабиринте…»
Горбачёвщина отменно попользовалась этим способом. У каждого вдруг возникло собственное мнение. Все лезли, расталкивая друг друга, с кучей взаимоисключающих мнений, забыв, что это имеет место обычно в сумасшедшем доме. В подобие сего скорбного заведения перестройка превратила всю страну.
Маркс в запальчивости говорил, что нации, как и женщине, не прощается, если она отдаётся первому встречному проходимцу. Попробуем занять нейтральную позицию и сказать: можно возмутиться, а можно пожалеть народ, которого дважды одурачили одним и тем же способом. Народ, постоянно наступающий на старые грабли, хоть немного, но жалко, а с бывших советских руководителей спрос иной, более суровый, чем даже марксистский. Подразумеваются не все уровни, но все сферы руководящей работы: партийно-профсоюзно-комсомольская – от секретаря райкома до секретаря ЦК КПСС; советская – от председателя горисполкома до депутата Верховного Совета СССР; хозяйственная – от директора до министра; военная – от комдива до маршала.
Спрос по максимуму – с кадровых работников идеологического фронта. Облыжно обвиняя И.В. Сталина в «незаконных массовых репрессиях», они, кто безропотно, кто подобострастно, раздували сочинённый закоренелыми врагами советского народа и всего человечества грязный миф.
Так называемые сталинские репрессии – а в действительности неизбежная, предсказуемая классовая борьба в суровейших условиях империалистического окружения – были направлены исключительно против антисоветских и антикоммунистических элементов. Случалось, от них страдали невиновные; в том числе это был результат обычных судебно-следственных ошибок. Случалось, количество невиновных вдруг резко возрастало; в том числе это был результат происков пока ещё не разоблачённых врагов народа.
Хрущёву приписали заслугу реабилитации необоснованно пострадавших. Какая чушь! В 1938 г. в качестве первого секретаря ЦК Компартии Украины он вывел республику в лидеры по проценту репрессированных. Сохранилась его кровожадная телеграмма на имя Сталина. В ней Хрущёв, если не как психопат, то как несомненный социопат, возмущается, что из 17–18 тысяч ежемесячных расстрельных приговоров, выносимых украинскими органами, Москва утверждает только 2–3 тысячи. «Прошу принять меры», – нетерпеливо взывал он.
Кто остудил патологическое рвение «гуманиста» с руками по локти в крови? Сталин. Который был первым реабилитатором жертв произвола и под руководством которого после принятия в 1938-м соответствующих решений партии и правительства состоялась первая массовая реабилитация. Из 1,2 миллиона заключенных в почти 180-миллионной стране на свободу вышло около 350 тысяч оправданных лиц, проходивших по политическим и уголовным делам. Недобросовестных работников правоохранительных органов сурово наказывали: многие получили выговоры, были понижены в должности, сняты, исключены из партии. Уличённых в связях с внутренней и внешней контрреволюционной оппозицией, с иностранными разведками судили и расстреляли.