– Доктор Валк! Постойте! – окрикивает его Лидия. – Это вся информация?

Доктор на секунду задумывается, как будто вспоминая какую-то важную деталь.

– Ах, да! Один охранник, такой высокий, зеленоглазый! – в спешке описывает доктор.

«Виктор!» – сразу понимает офицер: – Что с ним?

– Я думаю, он в вас влюблен! – улыбается доктор. – И, судя по Вашему взгляду, это взаимно!

– В каком смысле?! – покраснев, возмущается женщина. – Доктор Валк! – напрасно кричит она. Ученый выбегает из лаборатории со скоростью, впечатляющей для шестидесятилетнего.

После пробежки и быстрой поездки на машине, доктор Валк наконец встречает вождя, обсуждающего со своими советниками последние детали парада.

– Товарищ Сталин! Товарищ Сталин! – восклицает доктор, заходя в помещение.

– Да, товарищ Валк? Откуда такая спешка? – спрашивает генсек.

– Мне срочно необходимо с Вами поговорить… лично с Вами! – говорит доктор, стараясь отдышаться.

– Ну, говорите уже, что такое важное Вы хотите мне сказать?

– На самом деле, это Высами хотите себе сказать…

Начиная понимать, о чем речь, Сталин, теперь задумчивый, жестами просит удалиться всех, кроме Валка.

– Сработало? – спрашивает Сталин.

– А как же! – подтверждает Валк.

– Ну?

– Ну вот, я принес Вам сообщение, которое Вы сами себе отправили, только завтра. Вы передали мне его, находясь в кремлевском лазарете, с рукой в гипсе, после катастрофического падения, когда Вы не сможете справиться с поскальзывающимся конем на завтрашнем мероприятии. Вы меня попросили, чтобы сегодня я предупредил Вас ни в коем случае не пытаться завтра самостоятельно открывать парад верхом. «Быть на трибуне мавзолея», – это Вы сами меня попросили передать.

Диктатор подозрительно смотрит на ученого. Может ли это быть заговор, в котором машина времени – всего лишь элемент дерзкого плана против его жизни и советской власти? Неужели это ловушка запада? Он уже подозревал что-то неладное в этой машине, с тех пор как узнал, что это немецкий военный трофей, но прежде всего, это сообщение якобы из будущего похоже на бред, оскорбительное усомнение в навыках верховой езды советского вождя.

– Разве Вы сомневаетесь в моих способностях, как наездника?!

– Разумеется, нет! Вы замечательный наездник! Как я и говорил, я просто выполняю Ваш приказ!

– И почему я должен в это поверить? – спрашивает диктатор, все больше распаляясь. – У Вас нет никаких доказательств, точнее, невозможно доказать, что я скажу это завтра!

– Должен признаться, Ваша мудрость не имеет границ! Вы сами предугадали, как нелегко будет Вас убедить, и передали себе вот это:

Сталин разворачивает небольшую записку, полученную от ученого, в которой написано по-грузински: «ძალა ერთობაშია».

– Я не знаю ни что это значит, ни как это читать, но Вы должны понять, – комментирует доктор Валк.

– Дзала эртобашиа… «Сила в союзе», – удивленно читает грузин. Почерк, несомненно, его.

– Итак, что будем делать? – осторожно, почти шепотом спрашивает доктор, глядя на погруженного в мысли советского вождя.

Генсек переводит взгляд на Энделя, как будто только что очнулся. Его глаза, теперь ясные, блестят, зажженные великой идеей.

– Готовьте машину! Я хочу отправиться в 2017 год, чтобы увидеть Столетний юбилей Великой Октябрьской революции!

Ученый удивленно смотрит на Сталина, услышав такой приказ. Даже прекрасно зная о непредсказуемости генсека, доктор поражается такому желанию: это вне всяких возможных прогнозов. Сначала Валк думал, что как только машина будет готова, Сталин отправится в прошлое, чтобы изменить историю, а не в будущее. Предотвратить Вторую Мировую? Или даже Первую? Отправиться в средневековое Московское княжество, чтобы захватить мир с помощью современного, советского оружия? Все это можно было предположить, но нет, советский вождь собирается на экскурсию в Москву на 72 года вперед! Будет ли это только первым путешествием, или остальные планы уже вычеркнуты? Какие еще идеи использования машины времени скрываются в этой гениальной голове? На этот вопрос может ответить только сам Сталин.