– Сомневаюсь, – вздохнула я, – вечером после выписки из больницы за мной следил человек. Вернее, до этого момента у меня были сомнения, что именно за мной следят. Но сейчас пазл начинает потихоньку складываться. А значит, никто от меня не отстанет. Может обратиться в полицию?

– Полиция не поможет, Эмили. Здесь все гораздо серьезнее. По крайней мере, это были твои слова.

Я задумалась, а блондинка положила мне руку на плечо:

– Ладно, будем решать проблемы по мере их наст… – договорить Синди не успела, потому что сзади на нее кто-то прыгнул и, схватив за плечи, закричал:

– Бууу!

Мы с блондинкой испуганно завизжали, а затем услышали громкий смех.

– Брендон! Черт тебя дери! Ну и шуточки, – Синди держась за сердце, испепеляла парня гневным взглядом, а тот продолжал смеяться и не мог успокоиться:

– Вы бы видели свои лица, ей-богу. Я сейчас умру от смеха.

Синди потянулась дрожащими руками за второй сигаретой в карман, и прикурив, затянулась. У меня у самой сердце колотилось как ненормальное, а ноги подкашивались. Сон как рукой сняло.

– Теперь я бы не отказалась покурить, – сказала я ей, пытаясь успокоиться.

Подруга повернулась ко мне и, глядя друг на друга некоторое время, мы начали смеяться. Сначала это было нервное хихиканье, которое переросло в истеричный смех. Брендон успокоился к тому времени и теперь смотрел на нас с непониманием, а мы все никак не могли успокоиться.

Наконец, отсмеявшись, мы обратили внимание на него.

– Рабочая смена окончена, девчонки, можно расходиться по домам, – он улыбнулся своей ослепительной улыбкой.

– Еще раз так пошутишь, мы с Эмили тебя прибьем, и выкинем в эти мусорные баки, понял, – буркнула Синди, выкидывая сигарету, и направляясь к двери, ведущей обратно в бар. Я последовала за ней.

– Вы куда? – вслед крикнул парень.

– В подсобку. Я за сумочкой, а Эмили надо снять фартук. Подожди нас снаружи.

До служебного помещения мы дошли в тишине, каждая в своих мыслях. Сняв фартук, и убрав его в свой шкафчик, я направилась на выход, где меня уже ждала подруга.

– Тебя Джон заберет? – уточнила она.

Я кивнула.

– Подождем его тогда у главного входа, поболтаем немного, а потом я попрошу Брендона проводить меня до дома. Страшно одной возвращаться.

Мы вышли на улицу, и Синди закрыла бар на ключ, подергав ручку для проверки. Только мы отошли от двери, как на парковку заехала машина отчима.

– Поговорить не получилось, – протянула подруга, провожая взглядом авто, – давай обменяемся номерами, как проснешься, набери мне, встретимся, поболтаем.

– Эй, я тоже хочу встретиться поболтать с вами, – наигранно возмутился Брэндон, – почему не приглашаете с собой?

– Давай как-нибудь потом, у нас девчачьи посиделки, это значит НИКАКИХ МАЛЬЧИШЕК, – Синди выделила последние слова, на что парень закатил глаза.

– Я и обидеться могу, – использовал последний аргумент он.

– Не имеешь права после таких дурацких шуток, – парировала блондинка.

– Ладно, сдаюсь. Но в следующий раз зовете меня с собой.

Джон посигналил, чтоб я поторопилась, и быстро обменявшись номерами с ребятами, я побежала к машине. Усевшись на пассажирское сиденье, я сделала максимально виноватое лицо:

– Прости, Джон, заболталась с друзьями.

Отчим усмехнулся, и выезжая с парковки, спросил:

– Так понимаю, первый день прошел отлично?

Я принялась с упоением рассказывать о своей первой рабочей смене, Джон лишь внимательно слушал, не перебивал и все время улыбался.

Когда я закончила рассказ, он сказал:

– Я очень рад, что все прошло хорошо. Ты выглядишь очень довольной. Признаюсь, переживал. С момента твоего пробуждения не видел такого воодушевления. Все время в своих мыслях и переживаниях. Может, белая полоса уже наступила? – он посмотрел на меня, ненадолго отвлекаясь от дороги.