– Тебе нужно быстрее вести команду через дорогу, – говорит Риччи, когда мы в третий раз проходим тот же самый переулок, занимая позиции прикрытия на перекрестке с главной улицей. Иллюзия почти безупречна: повсюду мусор, стены исписаны иноземным граффити и запятнаны разнообразными выделениями, а из магазинчиков вдоль дороги льется китайская попса. Я никогда не был на Дальнем Востоке, но тренировочный город выглядит в точности как места, которые я видел в новостях и кино про войну. Не хватает только мирного населения.

– Да не важно, как быстро мы двигаемся, – отвечаю я Риччи. В конце улицы, метров через сто, стоит высокое здание, с которого просматривается перекресток, и у защищающегося отряда там как минимум огневая команда. – Ты приказываешь нам атаковать обороняемую позицию, а они знают, что мы нападем. Флешетту ни хрена не обгонишь.

– Ну тогда, Генерал Всезнайка, каков ваш план?

Я включаю тактический дисплей на своем монокле и изучаю карту квартала.

– Предлагаю разделить отряд на две части и пройти по этим переулкам. Когда доберемся до перекрестка, ставим дымовую завесу и нападаем с двух сторон. Нельзя обходить здание, нам сверху жопы отстрелят, если попытаемся.

– Пускать дым – все равно что кричать «А вот и мы!», – говорит Риччи.

– Если не замаскируемся – нас снова расстреляют. Тебе решать, босс, – я добавляю немножко яда в последнее слово, и Риччи показывает мне средний палец.

– Значит, две команды, – говорит он. – Моя идет направо, твоя – налево. Можешь пустить дым, если хочешь. Я проскочу, пока вас разносят в хлам.

– Посмотрим. В конце концов, нас всех хотя бы не положат посреди перекрестка, как два раза до этого.

Ходить в атаку – дерьмовое дело. Защитники ждут нападения, а тебе приходится выходить на открытую местность, чтобы добраться до них. Однако на твоей стороне инициатива.

Мы бежим от дома к дому, прячась под навесами магазинов и в дверных проемах, чтобы скрыть свое продвижение к перекрестку. На дисплее я вижу, как другая команда пробирается по правому переулку.

Мы доходим до перекрестка необнаруженными. Я осматриваю верхний этаж здания напротив, пытаюсь заметить движение, но обороняющийся отряд свое дело знает. Я уверен, что в здании как минимум огневая команда – здесь идеальное «бутылочное горло», и мы не можем обойти его, не выдав себя, а они отлично умеют играть в прятки.

Я выхожу на частоту отряда:

– Команда Браво, позиция занята. Жду приказаний.

– Выступаем на счет три, – отвечает Риччи, и я достаю дымовую гранату из разгрузочного жилета на броне.

– Дождись дыма, – говорю я, но Риччи уже считает:

– Раз… Два…

Я матерюсь, срываю защитный колпачок и швыряю гранату на перекресток.

– …три!

Тактический дисплей показывает, что вся команда Риччи покинула укрытие. Потом я слышу грохот винтовок, когда они начинают палить на бегу.

– Упрямый засранец, – бормочу я и даю своей команде сигнал выступать. Граната взрывается с глухим хлопком, и тротуар перекрестка мгновенно заволакивает густым химическим дымом.

– Вперед!

Мы бежим к зданию сквозь дым. До него около пятидесяти метров, но это невероятно огромное расстояние для того, кто знает, что люди с винтовками и гранатометами не хотят, чтобы бегущий достиг цели.

При выстреле из тренировочной винтовки не видно дульного пламени, но я слышу стаккато очередей, лупящих из здания по обе стороны от нас. Похоже, Халли оставила здесь бо́льшую часть отряда ожидать третью попытку наступления от нашего командира идиота. Тактические компьютеры подсчитывают каждого убитого, и на нашем счету пока что круглый жирный ноль.