Надо мной снова жаркое дыхание, отдающее ароматом «шмали»:

– Помныщь, да? Нэ спасещь – пизда тэбэ!

Мотаю головой, сильно, рывком – стряхивая пот на склонившееся рядом рыло.

– Ноги ему поднимаем! И уберите этого урода кто-нибудь!

Толпа приходит в движение… двое кидаются вздергивать ноги лежащего аж на высоту человеческого роста, еще двое – впиваются руками в стекло флакона с физраствором, один – крутится вокруг Макса, пытаясь намекнуть ему, что он сможет на мешок Амбу давить больше и нужнее, один – коротко взрыкнув, отпихивает от меня эту мразь, что выдернула из меня из машины. Кажется, даже с тупым звуком пинка. Не оборачиваюсь. Дышим, качаем, льем гормоны. Пихаем адреналин в густоту свернувшейся в обвисших венах коагулированной крови.