Обхватываю его лицо ладонями в попытке осмотреть. На щеке пылает ссадина, на которую Тео совершенно не обращает внимания. Жаль, нет ничего холодного приложить.

– Что произошло, что это было? – нападаю уже с вопросами.

Вид у Тео ошарашенный, а в глазах еще светится адреналин:

– Ублюдки хотели обокрасть нас! Я думал, они помогут разобраться с овцой. Но они надрались в местном пабе, и им явно не хватило приключений. Одному я точно подровнял нос… Увидев твою тень, эти пьяные кретины испугались и сбежали, – даже говоря это, он не перестает нервно расхаживать вокруг места происшествия.

– Да плевать на все! Главное, ты вроде цел, – выпаливаю я, сама еще не выйдя из оцепенения.

– Здорово испугалась? – спрашивает Тео, немного смягчившись.

– Лучше бы они барашка украли – столько мяса и ценный мех!

Сморозила полную ерунду, но мы все равно смеемся.

– А я смотрю, ты сам не прочь помахать кулаками?

– Сейчас по-другому было нельзя, ты бы их видела! А вообще, конечно, нет. Уличные драки остались в безрассудном подростковом прошлом.

– Ладно, – выдыхает он. – Давай оттащим барана к обочине. Больше ничего в такое время не сделать.

Мы хватаем его за копыта и тащим в сторону. До чего же тяжелый! Как старый бабушкин ковер, свернутый в рулон. И запах тот же.

Усевшись в машину, Тео бледнеет. Пока он дрался с одним, другой стащил все, что успел, с переднего сидения. Телефон, кошелек и мою сумку. Багаж на заднем, наверное, не увидел или попросту не успел.

– Черт! Черт, черт… – Тео со злостью бьет по рулю. Поток брани не прекращается.

Я не вмешиваюсь, пусть выпустит пар. В моей сумке, помимо прочего, лежал паспорт. Словно в трансе я смотрю прямо перед собой, также не представляя, что делать дальше. Потом неожиданно вспоминаю про телефон. Достаю его из заднего кармана джинсов. Хоть что-то.

– Я успела его убрать, когда побежала к тебе.

Он оборачивается, но моя находка не сильно его радует. Немного придя в себя, двигаемся дальше.

Туман постепенно рассеялся, и на смену заступила ночь. Только вдали от шумных городов небо бывает таким пронзительно черным. Фонари вдоль дороги напоминали мороженое, таявшее в чашке эспрессо.

Я все-таки воспользовалась навигатором и нашла несколько маленьких отелей. Мы останавливались во всех маленьких городках на пути. Они напоминали бусины, нанизанные на нить проселочной дороги. В первом был лишь одноместный номер. Несколько последующих и вовсе закрыты.

Обычно на Юрском побережье много туристов, но волна экономического спада не обошла и его. Возвращаться в первый отель стало далеко. А от одной мысли переночевать в машине ныло все тело.

Спустя час безуспешных поисков мы заехали в какое-то глухое место. Узкая дорога, на которой не разъехались бы две машины, вела вглубь городка без названия. В редких домах уже погас свет. Закрытые пекарня, сырная лавка, почтовый офис. В свете дня это место наверняка милое и уютное. Про такие говорят: «Старушка Англия». Но в кромешной тьме оно вызывало только отчаяние.

Потеряв всякую надежду, мы остановились посреди улицы. Без звука мотора тишина стала осязаемой: протяни руку – и почувствуешь ее мягкую черную шерстку.

Наверняка Тео думает, что лучше бы после Лидса отправился обратно в Лондон. Поужинал в шикарном ресторане в компании кого-то такого же знаменитого. Лег спать на манящую свежестью кровать… А вместо этого застрял неизвестно где. Со мной.

Из гнетущих мыслей меня вырвал неожиданный стук в окно. Я даже подпрыгнула на месте. Дедушка! Косматые брови, усы и борода, отметающие необходимость носить шарфы. Длинный рыбацкий плащ, накинутый поверх свитера и клетчатых брюк. На ногах тапочки из овчины.