Когда поехали первый раз с грудным Валечкой в больницу на консультацию, встретили в очереди Никиту, друга и бывшего одноклассника Пуши. Натаха знала, что у них тоже недавно родился ребёнок, девочка, которую назвали Дианой. Издалека заметив Никиту с женой, склонившихся над своим розовым кулёчком, Натаха моментально поняла, что у них тоже что-то очень не так с ребёнком – тех, у кого было всё в порядке, сюда не направляли. И хотя они до последнего пытались сделать вид, что никого вокруг не видят и не узнают, Натаха устремилась прямо к ним, громогласно поздоровалась, стала расспрашивать, полезла смотреть Дианочку, охать и ахать. Но и своего Валечку демонстрировала охотно и подробно рассказывала о его проблемах. Смущённый Пуша попытался её остановить. Никита и его жена деликатно попытались уклониться, им не хотелось показывать свою доченьку и уж тем более, обсуждать её. Они сплотились вокруг неё и готовы были всё преодолеть, сделать всё возможное и невозможное, чтобы вернуть девочке здоровье и красоту. И чтобы никто никогда не смог сказать ей, какая она была в детстве страшненькая, с разорванной губой. Но все попытки оказались тщетны. Деликатность была Натахе чужда, и остановить её не удалось никому. В результате у всех испортилось и так невесёлое настроение. Пуше было неудобно перед другом, Никите перед женой. Натаха ничего не замечала. Она была оживлена и даже как будто рада, что встретила товарищей по несчастью. Это словно снимало с неё часть вины за врождённый дефект Валечки. Она собиралась дома растолковать мужу: таких случаев много, видел же – полный коридор, да и у близкого друга то же самое. Но вышло наоборот: державший себя в руках на людях Пуша, оказавшись дома, сам наорал на неё: нечего винить его за то, что выпивает, вон Никита не пьёт вообще, а ребёнок тоже больной! Значит, дело не в алкоголе. И не в его, Пушиной, наследственности. У них в роду все здоровые и на лицо удачные. А лучше бы Натахе поинтересоваться у тёщи – от кого та её родила? Хотя, теперь какая разница!.. И нечего тыкать больного ребёнка в лицо всем знакомым! Нашла, чем хвалиться! Никита с женой правильно делают – мало ли, какой у кого глаз! И язык! Кто посочувствует, а кто и позлорадствует. Ребёнок ещё в пелёнках лежит, а его уже все обсуждают. Надо поскорее вылечить, исправить, чтобы люди пальцем не показывали!

И потянулись месяцы и годы, состоящие из больниц, операций, процедур, болезней, осложнений, аллергии на многие продукты, проблем со вскармливанием, особенностей развития… Бесконечный утомительный конвейер. Никакой радости материнства Натаха не ощутила. И не понимала, какой вообще смысл вкладывают в это понятие. В результате, когда дети подросли и стали встречаться в песочнице, выяснилось, что у Дианы на лице почти ничего не заметно, и зубки нормальные, и дикция. И вообще – милая, развитая девочка с хорошим характером. У Валечки – заметный неровный шов, уродливая губа, вкривь и вкось растущие некомплектные зубы. Он на голову ниже Дианы, бледный, плохо говорящий, гундосый, нервный. Жена Никиты, завидев Натаху, торопилась уйти со двора. Она боялась, когда Натаха принималась нахваливать её дочку – похвалы эти казались ей льстивыми, неискренними и завистливыми. Молодая умная женщина с высшим образованием серьёзно опасалась, что Натаха может сглазить ребёнка. И ещё ей был неприятен сам Валечка. И она видела, что Диана его боится. У него плохо дышал нос, он ходил с открытым ртом, из которого стекала слюна. И любил неожиданно закричать в лицо другому ребёнку, вырвать из рук игрушку, бросить песком. Пуша тоже сторонился своего ребёнка. Он его раздражал – видом, поведением, проблемностью, невозможностью с ним договориться. Пуша часто орал на него, отгонял, и мальчик его боялся.