- В чем дело? Иди скорее!

И тут они увидели друг друга.

6. Глава 6

Две головы одинаково приподнялись над распахнувшимися дверцами – хлопья снега равномерно ложились на светлую и темную стрижку, укрывая обе одинаковыми белыми шапочками. Неожиданно Цви и Александр встряхнулись – фр-р-р! – как два вымокших пса. И медленно, тоже как два пса, примеривающихся друг к другу, прежде чем сплестись в рычащий клубок шерсти и ярости, они вылезли наружу. Замерли.

Сквозь ледяной белый пейзаж иллюзорным маревом проступил застывший в страхе и молчании городок у мексиканской границы. Опасливые любопытные взгляды из-за кружевных занавесок – на две фигуры на пыльной пустынной площади. Короткие, четко очерченные черные тени на растрескавшейся от вечного жара земле, и чуткие пальцы подрагивают у кобуры, а стрелка часов неумолимо ползет к полудню. С первым же ударом револьверы вылетят наружу, грохот выстрелов вдребезги разнесет настороженную тишину, и побежденный навсегда останется лежать в этой скудной выжженной земле.

Из-за угла высунулось дуло танковой пушки. Глухо рокоча мотором, на них надвинулся танк. Воняя соляркой и окутывая улицу клубами едкого черного дыма, он прорулил мимо приткнувшихся к обочине машин, оставляя в снегу широкую гусеничную колею.

Эля отчаянно затрясла головой. Откуда танк? Почему танк? Зачем танк?

Видно, последний вопрос она задала вслух.

- Снег уминать, - равнодушно обронил в ответ Александр, - Снегоуборочной техники не хватает… А вот зачем тут этот моссадовец? – агрессивно поинтересовался он.

Ну да: «Зачем ты явился в наш салун, незнакомец?» Интересно, почему Александр в его кожанке вызывает именно ковбойские ассоциации, а не чекистско-комиссарские, хотя казалось бы, учитывая его работу…

Пока Эля молчала, обиженно откликнулся сам Цви:

- Я не моссадовец

- Еще скажи, что ты не еврей! – отрезал Александр.

Эля дернулась и зло сощурилась, в упор разглядывая Александра. Тот не обращал на нее внимание, уставившись только на Цви. Эля вздохнула и отвела глаза. Вот оно, то самое, о чем она рассказывала Бену. Если русскому сказать, что он русский, а украинцу, что украинец, те лишь кивнут – да, так и есть. Но если еврею сказать, что он еврей, он или просто обидится, или сразу в морду даст – в зависимости от пола, возраста и весовой категории. Такая вот исторически сложившаяся ситуация.

Впрочем, Бен был выходцем из совсем другой ситуации, и история у него тоже была другая, поэтому он лишь усмехнулся.

- Если все моссадовцы – евреи, это еще не значит, что все евреи – моссадовцы, - и невинно добавил, - Насколько я знаю, среди агентов Моссад и русские есть.

Александр набычился:

- Я представляю Службу Безопасности Украины…

Цви радостно закивал, словно ему сообщили невесть какую приятную новость:

- Да-да, после 91-го года Моссад предпочитает вербовать украинцев – они дешевле.

Александр сперва побагровел, а потом вдруг тоже возрадовался:

- А, все-таки признаете, что моссадовец! Ну и по какому такому праву вы, на территории суверенного государства… - Александр для наглядности потыкал пальцем.

Эля слабо усмехнулась – если верить его жестам, суверенная Украинская держава вся помещалась в ее подъезде.

- …караулите суверенную гражданку? – продолжал разорятся Александр, - Видели мы недавно таких, которые караулят, и даже похитить целятся, и морды им били очень даже успешно… - для большего эффекта Александр попытался покатать желваки на скулах, но обнаружил, что ледяной ветер прихватил лицо стылой маской, - Не твои приятели там были, а, моссадовец?

- Я не моссадовец! – ответная гримаса ярости у Цви тоже не получилась, смерзшиеся губы не желали двигаться.